Цена согласия
Шрифт:
Беру визитку, которая попадается на глаза, и кручу ее какое-то время в пальцах. Пригодится, да? Похоже на правду. Потому что я на самом деле не знаю в Москве ни одного человека, который в случае чего мог бы помочь.
Вместе с карточкой, которую оставил Гончаров, чтобы я принарядилась и сходила в салон красоты перед предстоящим выходом в свет, прячу визитку в кошелек и подхожу к шкафу. Привожу себя в порядок и, устроившись поудобнее на кровати, по новой изучаю информацию о Гончарове.
Первые две страницы полностью посвящены его деятельности, на
Закрыв очередную статью, в которой перечисляются успехи Гончарова, я закусываю губу и смотрю перед собой невидящим взглядом.
Действительно, ноль информации, а к той, что есть, не подкопаешься. Я пересмотрела кучу видео с Гончаровым и заметила, какое впечатление он производит на окружающих. На публике он мало улыбается, но глаза... В них какой-то особый шарм и магнетизм. Если Костя задерживает взгляд на ком-то дольше обычного, то человек попадает в эти сети и слушает его с замиранием. Ко всему прочему, Гончаров — высокий, широкоплечий, обаятельный, свободный, умный и богатый мужчина. Понятно, почему он пользуется таким спросом у журналисток, которые вьются возле него стаями. Еще более удивительно, что никто толком о нем ничего не знает. Даже я. Хотя и его законная жена.
Утомленная Костиной экскурсией, знакомством с его другом и мониторингом сайтов в интернете, я засыпаю, а просыпаюсь от того, что чувствую в комнате чье-то присутствие. Резко сажусь и замечаю Костю, который возвышается над кроватью и держит в руках мой телефон. Мощная грудь поднимается в такт его дыханию.
— Вижу, время даром не теряла, — цедит он слова. — И как? Узнала обо мне что-то новое? Или кто-то идей подкинул, в каком направлении искать?
— Подкинул. Твой бесцеремонный друг. Он, надеюсь, уже ушел? — отзываюсь я хриплым ото сна голосом. Опять начинает колотить от эмоций, которые сложно держать в себе.
— Допустим.
— Пусть больше здесь не появляется! Рафаэль ворвался ко мне в спальню и едва не застал голой, наговорил всякого… А еще ты никак не осадил его, позволив бросать в мою сторону похотливые взгляды. Будто специально привел, чтобы он и впрямь оценил товар. Вещь, которую впоследствии ты ему подаришь или продашь. Я бы никогда не смогла поступить так с человеком, которого совсем не знаю! — бросаю с разочарованием.
— И как же я с тобой поступаю? — Костя сжимает телефон в руках, впиваясь в меня хмельным взглядом, от которого по позвоночнику ползут мурашки.
Наверное, не нужно сейчас провоцировать Гончарова, но мне плевать.
— Вводишь в заблуждение. Не говоришь правду. Шантажируешь, соблазняешь, дразнишь. Относишься так, будто купил меня.
— А разве не купил?
— Нет! Я согласилась от безысходности, думала, что меня все предали. Ты напоил меня и воспользовался ситуацией. Принуждал к сексу, обзывал проституткой. У тебя не было под рукой подходящей любовницы? Или
Костя на мгновение закатывает глаза и стискивает зубы.
— Вроде пил я, а несет опять тебя. Собирайся! — Он разворачивается и лезет в шкаф. Достает оттуда вещи и зло швыряет в меня одежду. — Прокатимся до одного места.
— Я никуда с тобой не поеду, ты выпил.
— Тогда ты сядешь за руль, — отсекает он. — Построю маршрут в навигаторе. Поторапливайся, пока я в настроении и из меня не выветрился алкоголь.
— Посреди ночи?
Почему-то начинает трясти еще сильнее, а в голове разворачивается полнейший хаос. Что на уме у этого человека? Зачем я ему понадобилась? Куда он собирается меня везти?
— Да. — Костя смотрит с таким видом, словно готов меня убить, если произнесу еще хоть одно слово.
И я произношу:
— Пока не расскажешь, что ты задумал, с места не сдвинусь.
20 глава
Гончаров отходит к окну и, достав сигареты, прикуривает.
— Одевайся, — рассекает образовавшуюся тишину его резкий тон.
— Сначала ты расскажешь правду, — настаиваю я, бросив взгляд на платье и кардиган, которые лежат на кровати.
— Что я и пытаюсь сделать. — Он лениво подносит к губам сигарету, затягивается и выпускает струю дыма уголком рта. — Поторапливайся.
— Теперь все провоняет табаком. Ты не мог бы курить в своей комнате?
— Не мог бы. — Костя открывает окно. — Время идет, Маша. Я устал и хочу отдыхать.
Ничего не остается, как начать натягивать на себя одежду под пристальным взглядом Гончарова и перебирать в голове все ругательства, которые знаю. Можно было бы и вслух, но мне и так часто прилетает от мужа, не жалует он истеричек. А я вовсе не она, просто обстоятельства так складываются.
Через пять минут мы направляемся в прихожую, обуваемся и выходим из квартиры. Костя отдает мне ключи от машины и останавливается у пассажирской двери.
Внутри зреет страх, что благополучно мы не доберемся до места, которое хочет показать Гончаров, потому что в Москве я впервые, но по его безразличному и уставшему виду понимаю, что лучше не высказывать свои опасения вслух. Все, что остается — молчать и постоянно подстраиваться под ситуацию.
— Что застыла? — спрашивает Костя, пока его пальцы порхают над приборной панелью и он что-то там настраивает. — Садись. Я построил маршрут.
За время нашей недавней поездки я чуть-чуть привыкла к габаритам этой машины, да и стаж вождения у меня приличный, но сейчас все равно чувствую себя не в своей тарелке. Хотя и быстро ко всему адаптируюсь. Сосредоточившись, выезжаю с парковки, но не тороплюсь разгоняться. Мне требуется время, чтобы почувствовать себя уверенно. Только после этого я прибавляю скорость и мы больше не ползем, как черепахи.
Приоткрыв окно, Гончаров крутит в руках какую-то вещь и смотрит перед собой задумчивым взглядом.