Цена твоего молчания
Шрифт:
Хотя, вовсе не странно. Храбростью Борщевский никогда не отличался, предпочитая прятаться за спиной своих «шестерок». И этот случай не стал исключением.
— Нет, не сейчас, — Енот пытается выглядеть невозмутимым и сильным, но получается у него откровенно плохо, — потом найду. Без свидетелей…
— А, вот как, — понимающе кивает Владимир, а затем наклоняется еще ниже, к самому уху противника. Понижая голос, но мне все равно прекрасно слышно, — то есть соберешь друзей, чтобы они мне объяснили, что ты зассал разобраться один на один?
Борщевский
— Так вот, оригинал-романтик, ты тогда уточни у ребят, готовы ли они пойти на убийство. Потому что в противном случае я тебя найду. Одного. И тебе очень-очень не понравится, что я с тобой сделаю…
Брат Пашки с такой силой отталкивает Енота, что тот заваливается на спину, едва не перекувыркнувшись. Но Владимир уже потерял интерес и к самому парню, и к тому, каким ненавидящим взглядом тот прожигает его спину.
Поворачивается и подходит ко мне, протягивая руку.
— Пойдем?
А только киваю, подавая в ответ свою ладонь.
Мы идем медленно, но не к продолжающей веселиться компании, а чуть в сторону. Да и то шагов через тридцать я останавливаюсь, отбирая свою конечность — стресс отступает, а такая близость по сути незнакомого парня кажется чересчур странной для меня.
— Спасибо, — бормочу неуверенно, глядя ему в лицо. Замечая, что оно уже не такое недовольное, как казалось раньше. Хотя улыбки там по-прежнему не наблюдается, — как ты там оказался? Следил за мной?
— Присматривал, — уклончиво отвечает парень, а я только вздыхаю. Ни о каких обидах и претензиях в этой ситуации и речи не идет, я искренне рада, что он не послушался меня и поступил по-своему.
— Ясно, — пауза затягивается, а я не знаю, что еще сказать. Вечер закончился просто кошмарно и, если бы не Борщевский, меня давно бы уже здесь не было, — еще раз спасибо. И…и прощай.
Чуть улыбнувшись из вежливости, я практически бегом устремляюсь к дому. Благо до крыльца совсем недалеко, а задерживать меня, в общем-то, и некому. Рюкзак нахожу сразу — он лежит там, где я его и оставила, на небольшом диванчике на первом этаже. Телефона нет, и я запоздало чертыхаюсь — совсем забыла про этот досадный момент. Полминуты на размышления и я бодро выхожу на улицу, ища взглядом Владимира. К Пашке по-прежнему подходить не хочу, да и его брат единственный, кто не будет задавать мне лишних вопросов. По крайней мере, на это очень рассчитывала.
Мне повезло и не повезло одновременно.
Владимир стоял как раз около крыльца и разговаривал.
С Пашкой.
Черт! Что ж так не везет! Можно подумать, что сегодня не суббота, а понедельник. Тринадцатое…
— Дай, пожалуйста, телефон, — прошу спокойно у парня, стараясь не обращать внимания на лучшего друга.
Но последний с этим категорически не согласен.
— Зачем тебе телефон, Настя? — и после короткого взгляда мне за плечо, — и рюкзак? Куда ты собралась? Не дури!
— Зачем? —
— Такси вызову, — пожимаю плечами, — не пешком же до города топать.
— Настя! — Пашка решительно втискивается между мной и братом, не позволяя больше его игнорировать, — прекрати! Подумаешь, Борщевский! Это же не повод сбегать! Кому ты и что пытаешься доказать?
По лицу Владимира, да и чисто интуитивно понимаю, что про инцидент около туалета никто, кроме непосредственных участников, не знает. И рассказывать первой мне точно не хочется. Тем более Пашке.
Да, в списке виновных ему было отведено почетное место в первой тройке лидеров.
— А ты не слишком много на себя берешь, Паш? — я наклоняю голову набок, позволяя злости просочиться в голос, — с чего ты решил, что тебе кто-то и что-то должен доказывать? У большинства людей своя точка зрения, свои желания и своя жизнь. Тебе весело? Прекрасно, наслаждайся. А я хочу домой. Спасибо за вечер.
Пытаюсь обойти парня и добраться до телефона — Владимир оказался проницательным и теперь стоял в нескольких шагах от нас, разглядывая что-то на экране гаджета, но рыжий не позволяет. Обхватывает мое плечо, останавливая.
— Настя, останься, пожалуйста. Признаю, я дурак! Ты это хотела услышать? — нет, не это. По крайней мере, не таким тоном. И не сейчас. В данный конкретный момент разговаривать с ним вообще не хотелось. Да и не с кем не хотелось. Но парень не сдавался, — хочешь, я от тебя ни на шаг не отойду? Постелю тебе наверху, ты же знаешь, там все закрывается. Никто тебя не побеспокоит до утра, обещаю! А утром я тебя сам и отвезу. Хорошо?
Не хорошо.
Совсем не хорошо.
И я просто резким движением высвобождаю руку, качая головой.
Чтобы тут же замереть от удивления.
— Я сам отвезу. Иди к гостям.
— Ты? С чего вдруг? Я сам прекрасно справлюсь!
От волны какой-то агрессии, исходящей от лучшего друга, мне становится на миг душно. И это еще удивительней, чем неожиданное предложение от незнакомого, по большому счету, парня.
Но Владимир одним предложением обрывает все возражения.
— Ты выпил, Паш. Настолько уверен в себе, чтобы пьяным сесть за руль?
Несмотря на все эмоции, другу хватает одного беглого взгляда на меня.
Он прекрасно знал, что я не поеду с ним.
Вообще ни с кем не поеду, если будет хоть малейшее подозрение на лишние сотые доли промилле в крови. Смерть отца оставила свои отпечатки, и искоренить в себе их я не могла. Да и не хотела, если уж на то пошло.
Рыжий раздраженно выдыхает и отворачивается от брата. Собирается мне что-то сказать, но в последний момент передумывает. Лишь смотрит долгим взглядом, словно пытаясь мысленно уговорить остаться. Но я делаю вид, что не понимаю.
— Ну, пока, — бросаю отрывисто и сухо, чуть пожимая плечом.