Цена твоего прощения
Шрифт:
– Сейчас узнаем.
Минут через сорок взмыленный Измаил с бешеными глазами притаскивает из ближайшей аптеки штук восемь разных тестов, и всё-таки выгнав меня из ванной, Кира запирается там минут на пять, которые мне показались вечностью. Удержаться и не вломиться к ней, было с моей стороны просто эталоном терпения и выдержки.
– Кира, что там?- смотрю на бледную мордашку и распахнутые глаза, когда она всё-таки открыла эту чёртову дверь.
Все восемь тестов лежат, аккуратно разложенные на бумажном полотенце,
Смотрю на неё и набрасываюсь с поцелуями. Для полного счастья, мне не хватает только одного, трёх банальных слов от собственной жены. Но они будут, точно будут впереди. И тогда... Я не знаю, что будет тогда! Потому что сейчас я понимаю, что значит "за спиной выросли крылья".
– Кира! Ты отдыхай! Приеду, отпразднуем, я быстро заскочу в больницу и к деду с матерью. Повышу им статус. Из дома никуда! Хорошо?
– дожидаясь кивка, целую её в мягко улыбающиеся губы и буквально бегу к машине.
Хочу побыстрее закончить все дела и вернуться к своей чернобурке. Интересно, кто у нас будет первым? Пацан или девочка?
В больнице провел буквально десять минут. Расспросил врача и зашёл к Владу. Он всё ещё был без сознания. Но я, наклонившись к самому его уху, прошептал самую важную новость.
– Выкарабкивайся, брат! У меня скоро будет ребёнок, представляешь? Ты первым узнал! Сразу после меня и Киры!
– мне показалось, что у Влада дёрнулись ресницы. Но в себя он, к сожалению, не пришёл даже от этой новости.
До дома деда не ехал, а летел. Всё представлял выражение лица деда, когда сообщу, что он скоро станет прадедом. Специально звонить не стал. Забегаю в дом, в гостиной мама сидит, что-то вышивает.
– Ты чего такой радостный?
– спрашивает с улыбкой.
– Дед где?
– хочу сразу всех собрать.
– Так нет его. Третий день у Багоевых, на этот раз не отвертелся.
– Смеётся мама.
– Ну, значит, сам виноват. Ма, ты скоро станешь бабушкой, а я отцом!
– выпаливаю и смотрю, как с лица матери буквально стекает радость от встречи и улыбка.
– Ты с чего это взял?
– мать задаёт странный вопрос.
– В смысле? Кира беременна!
– никак не могу понять, что за странная реакция у матери на эту новость.
– Ты уверен, что она беременна?
– продолжает настораживать мать.
– Да! Да в чем, в конце концов, дело?
– не выдерживаю происходящих непоняток я.
– Потому что это не может быть твой ребёнок, Сабир. Ты не можешь иметь детей.
– Убивает меня мать.
– В смысле? Что за бред?
– отказываюсь верить своим ушам я.
– Я всю жизнь скрывала, боялась, что не дай бог, где всплывёт. Ты не знаешь, каким был твой отец. Он просто
– мать еле сдерживает слёзы.
– Ты совсем мелким переболел, опасной для мальчиков болезнью. Температура держалась пять дней. Отец твой дома мог неделями не появляться, и я всё скрыла. Сказала, что обычная простуда. Но... Это был приговор, Сабир. Я поэтому и была против, чтобы тебе невесту по договору искали. Через год-другой родня невесты поставила бы вопрос ребром, и вскрылось бы всё. Я бы и дальше молчала, если бы не эта новость...
Иду к бару по памяти, ослепший и оглохший. Беру вискарь и лью в глотку прям из горла. У меня мир рухнул за минуту. Не слышу, что говорит мать. Не помню, сижу я или стою. Сколько бутылок выпил? Одну? Две? Три? Без разницы.
На кого променяла? Перед кем ноги раздвинула? Собираюсь с силами, поднимаюсь и иду к машине. Посмотреть в эти лживые глаза! Чувствую, что всё вокруг плывёт, как после контузии. Не могу понять, это уже на улице стемнело или у меня в глазах темно. Вроде мать пытается остановить. Нет. Я хочу увидеть эту с@ку! Сам хочу спросить...
– Сабир...
– Явилась, бл@дь! С кем ебл@сь?
– хватаю её за плечи и трясу, пытаюсь вытрясти из этой лживой девки всю правду.
– Сколько у тебя мужиков за это время было? От кого выродок?
– Сабир! Ты что несёшь? Какие ещё мужики?
– пытается отпираться до конца.
– Те, чьего ублюдка ты пытаешься на меня повесить! С@ка! Я детей иметь не могу, стерилен, как мерин! Не ожидала?
– убью сейчас, заношу руку, чтобы врезать по этим лживым губам, но вспоминаю, что обещал ей, что не трону, даже если будет виновата. А я не она. Я не лгу.
– Убирайся обратно. И сиди дома. Чтобы глаза мои тебя не видели.
– Сабир! Что случилось? Ещё утром все было по-другому. Боги, да кто у меня мог быть, кроме тебя? Сабир, я тебя люблю и никогда бы...
– Заткнись!
– те слова, что я так ждал, сейчас как злобная насмешка.
– В конце концов, можно же проверить!
– нагло упирается, даже когда ей доказательствами в нос тычут.
– Не х@й проверять! Не испытывай судьбу. Проваливай.
– Еле сдерживаюсь, чтобы не придушить дрянь.
– Да что за дичь! Я твоя жена...
– всё последняя капля, черту она перешла.
Хватаю её за руку, сдираю плотно сидящее кольцо, обдираю палец в кровь, но мне всё равно. Кольцо летит в сторону сада и похрен мне, что там с ним будет.
– Хочешь продолжения?
– мотает головой, сглатывает слезы, разворачивается и бежит назад.
А я делаю несколько шагов назад и сажусь на ступеньки крыльца. Сердцу больно, душу рвёт на клочки. Мать что-то говорит, тянет куда-то. Как в детстве послушно иду за ней. В себя прихожу только на третий день, мать, молча, кладет передо мной комплект ключей от дома.