Цена твоего прощения
Шрифт:
– Что отец вечно тащил в дом всех своих ублюдков, теперь вы его дело продолжили?
– буквально плевался словами он.
– Расим, ты уверен, что стоит продолжать разговор в том же тоне?
– осадил его Тайгир.
– Карину не тронь. Поласкай своим жалом в стороне. А сюда и близко не подходи, тем более, в таком состоянии.
Удивительное дело, но только после того, как Расим ушёл, я заметила, что маленький волчонок встал передо мной так, что я оказалась у него за спиной. В ручке он крепко сжимал лопатку, которой мы строили замок в песочнице
Арлан в большой дом не уходил, окончательно переселившись ко мне. Даже за своими игрушками он не пошёл сам, а попросил дядю Тайгира. Поэтому одна из трёх комнат в домике очень скоро переоборудовалась под детскую. А каждое мое утро начиналось с приготовления молочной каши, которую мальчишка лопал за обе щёки.
Несколько раз ночевать в домике оставались и оба брата Тахмировых. Так как Арлан всё равно спал со мной, они могли расположиться в комнате сына и племянника. Правда, на утро Арлан требовал, чтобы они сменили за собой постель.
Иногда мы сталкивались с Ингой, женщиной Расима. Вот от неё ничего плохого я не слышала, она кивала мне головой, приветствуя при встрече, и устало улыбалась. Может когда-то она и была радостной и красивой, но сейчас напоминала манекен. Безобразно накаченные губы и щетина ресниц лучше и красивее её не делали.
Но когда один из охранников сообщил, что она хотела бы пройти к нам в гости и спрашивает, не против ли я, особо я не удивилась.
– Привет!
– поздоровалась она, проходя на кухню.
– Ты сама готовишь?
– Привет. Да, это не сложно и мне нравится.
– Ответила я.
– Извини, что так напросилась, но здесь совершенно не с кем даже поговорить. Может, сможем подружиться?- Инга вызывала симпатию, даже не смотря на какую-то пластиковую внешность.
– Почему бы и нет?
– не стала отталкивать её я.
Мы перебрали несколько тем, магазины были не интересны мне, а книги ей. Зато оказалось, что смотрели один и тот же фильм, и у нас было диаметрально противоположное мнение, так что мы с удовольствием поспорили.
Геркулесовая каша была уже готова, я отставила её в сторону и накрыла крышкой, когда сверху послышались быстрые детские шаги. Я извинилась перед Ингой, что ненадолго её бросаю и побежала к Арлану, чтобы помочь ему умыться и одеться. Точнее, просто подать одежду. Одевался он принципиально только сам.
Видно Инга устала нас ждать и ушла. Я только помогла Арлану забраться на высокий стул, чтобы он мог нормально кушать, сидя за столом, и накладывала кашу, когда пришли Амиран и Тайгир. Видимо, они уже с утра мотались по делам, так как оба были в костюмах. Пока я грела запеканку и ставила чай, мужчины приступили к завтраку.
Но неожиданно Арлан начал капризничать и отказываться от каши.
– Арлан! Что происходит?
– прикрикнул на него отец.
– Прекрати распускать сопли и ешь!
– Ну, подождите, не надо сразу кричать.
– Попыталась утихомирить всех сразу я.
– Волчонок, что не так? Ты же любишь
– Она горькая!
– размазывая слезы по щекам, говорит мне ребёнок, уверенный, что я не буду ни орать, ни наказывать.
– Что за истерики! Всегда нормальная каша была, а сегодня вдруг начала горчить? Ты опять начинаешь?
– злился и ругался на мальчика Амиран.
– Так! Всё! Амиран, прекрати, пожалуйста, кричать. Арлан, давай я попробую твою кашу, можно?
– беру немножко из тарелки, пробую и действительно чувствую горьковатый привкус. Не сильный, но ощутимый.
– Не поняла... Подожди.
– Пробую из кастрюли и чувствую тот же привкус.
– Странно, может каша пока стояла, подгорела?
Наклоняю кастрюлю, но дно чистое. Вообще не понимаю, что за бред. Лезу уже пробовать молоко. Молоко нормальное, масло тоже, овсяные хлопья никаких привкусов не имеют.
– Каша действительно горчит, а вы на мальчика кричите.
– Беру Арлана на руки, он обвивает меня как обезьянка, ногами за талию и ручками за шею.
– Всегда, когда горько, потом будет плохо. Не хочу, страшно.
– Пряча лицо у меня на плече, признается ребёнок.
– Может, что попало, и пока постояло, начало горчить?
– предполагает Тайгир.
– Нет, я кашу пробую раз десять, пока готовлю. И все было нормально. И хлопья просматриваю. Тут что-то не так. Ну не может молочная каша, да ещё и подслащенная взять и начать горчить просто так!
– мужчины меня внимательно слушают, видно, что не считают мои слова бабской придурью.
– Арлан, волчонок, всегда-всегда еда горчит перед тем, как плохо становится? Да?
Мальчишка уверенно кивает головой.
– С тех пор, как ты появилась, приступов у него не было.
– Вспоминает Амиран.
– А парень живёт с тобой и постоянно под присмотром. Готовишь ему тоже ты, сама. И здесь, а не в большом доме.
– Кира, кто из посторонних сегодня был здесь?
– вдруг спрашивает Тайгир.
– Инга приходила, ей скучно, она хотела познакомиться поближе, чтобы подружиться.
– Вспоминаю я.
– Я как раз отключила кашу и пошла к Арлану...
– Она оставалась здесь одна?
– напряжённо спрашивает Амиран.
– Да, недолго. А потом ушла, не попрощавшись, потому что я помогала умыться и одеться волчонку.
– Объясняю я.
Братья медленно переглядываются и просто срываются из-за стола. Кажется, они поняли причину неизвестно откуда взявшейся болезни ребёнка. А мне нужно его отвлечь.
– Так, давай-ка на всякий случай, выпьем сейчас таблеточку, да?
– Арлан кивает мне с серьезным лицом.
– Извини, но сегодня ты без каши. Запеканку будешь?
Смотрю как маленький мужчина без уговоров и капризов, доверчиво берёт из моих рук таблетку от аллергии и выпивает, даже не поморщившись. К тому времени, как разъярённые братья врываются на кухню, мы уже успеваем, и покушать, и посуду помыть. Пока я вытираю тарелки и чашки, Арлан натирает полотенцем ложки и вилки.