Цена всех вещей
Шрифт:
Кэл выглядел так же фигово, как я себя чувствовал: покрытое капельками пота лицо, расфокусированный взгляд. Пошатываясь, он ввалился в гостиную.
— Оставь меня одного, — сказал я.
Он громко откашлялся в кулак и шмыгнул носом.
— Чувак, что с тобой стряслось?
— Простудился, — ответил он.
— Иди вздремни.
— Хотел с тобой поговорить. Потому что тебе плохо.
Я поставил полупустую банку пива на пол:
— Я целовался с твоей девушкой. Что ты об этом думаешь?
Кэл пожал плечами:
— Она не моя девушка. Мы уже неделю не виделись.
Я ненавидел его за то, как просто он это сказал. Словно
Но желание ни о чем не беспокоиться — всего лишь один из видов беспокойства.
— Расскажи мне, что происходит. Мы все обсудим, — сказал Кэл, вытирая нос о толстовку.
Возможно, какой-нибудь другой парень — Брайан, например, или Дев — принял бы его предложение. Вылил все наружу. Проанализировал проблему. Поплакал. Почувствовал себя лучше. Возможно, нормальному брату это помогло бы справиться с ощущением одиночества. Возможно, я бы тоже так поступил, если бы они хоть раз за последние два месяца попытались до меня достучаться. И если бы я не чувствовал себя обязанным жить на этом диване и злиться на весь мир.
Я вспомнил, как мама запаниковала при упоминании о деньгах для заклинания. Она и правда не хотела мне ничего рассказывать. Просто замечательно. Я не был уверен в том, что деньги и заклинание предназначались для Кэла. Для чего оно нужно, я тоже не знал. Но бросить эти слова ему в лицо и посмотреть, как его это уязвит, само по себе было достаточно приятно. Подразнить Кэла и взбесить мать — два в одном.
— Возможно, это не простая простуда, — заявил я. — Готов поспорить, у мамы кончились деньги и она не смогла оплатить твое заклинание в этом месяце.
— Мое что?
— Твои заклинания, болван. По воскресеньям, не так ли? Так что, возможно, сегодня они снова начнут работать. На полную катушку, на все свои шесть тысяч долларов. Может, они делают тебя умнее? Тогда тебе срочно нужна очередная доза.
На лице Кэла отразилась растерянность.
— Я не пользуюсь никакими заклинаниями.
— Вот черт, — почти радостно воскликнул я. — А мама каждый месяц их оплачивает. Я видел деньги, и даже украл их.
Может, они спасают тебя от неудач? Я готов в это поверить, ты выглядишь каким-то жалким. Кстати, я хотел сказать…
Перед тем как меня поцеловать, Кей заявила…
Он бросился через комнату, согнутой рукой обхватил меня за шею, а другую занес для удара. Но жизнь с тремя старшими братьями не прошла для меня даром. Я расслабил шею — потому что, если ее напрячь, получится только хуже — и замер в ожидании боли.
Ничего не произошло. Я приоткрыл один глаз и увидел напряженное лицо Кэла, занесенная для удара рука дрожала от усилий. Он зарычал. Но ударить меня по лицу так и не смог.
И даже вторая рука, обвивающая меня за шею, бессильно обмякла, едва он попытался рвануться вперед.
— Что ж, вот и ответ на один из вопросов, — сказал я и оттолкнул Кэла. Он покачнулся, но напасть не решился.
Не смог.
Кровь отлила от его лица. Кэл действительно находился под действием заклинания. Удачная догадка. Заклинания не позволяли ему навредить мне, а возможно, вообще никому.
Брат уставился на меня, словно я только что его треснул.
Мне вдруг захотелось рассказать обо всем Диане.
И в тот момент — шок сделал меня слабовольным, — когда я мысленно произнес ее имя, увидел ее и вспомнил, как хорошо мы сидели в закусочной напротив
Кэл все еще оставался в комнате. Растерянный, даже не подозревавший, что сидит на лошадиных дозах транквилизаторов или что-то в этом роде.
— Ты плачешь? — спросил он. Я не стал отвечать, потому что это и так было очевидно, а вопрос предназначался лишь для того, чтобы меня уколоть.
— Я сделал глупость.
Я поднял глаза, ожидая, что брат кивнет, но он продолжал растерянно смотреть на собственные руки, сжимая и разжимая кулаки. Нахмурившись, он потер левое запястье.
— Не парься по поводу заклинания, — сказал я. — Из меня вовсе не обязательно выбивать дурь, потому что я и сам себя постоянно казню.
Кэл покачал головой:
— Не могу поверить в то, что мама так со мной поступила.
— Она сказала, что приглядывает за тобой.
— И как давно?
— Пару лет. По меньшей мере.
Кэл больше не предпринимал попыток меня развеселить. Он ушел, и я снова остался в гостиной один.
Но долго наслаждаться одиночеством мне больше не удавалось, потому что в голове у меня тут же начинал звучать голос.
— Вот дерьмо.
— Ну да.
— Я имею в виду это, это крупное дерьмо.
— Если никогда не выходить из гостиной, все станет еще хуже.
— Но мне здесь нравится. Здесь безопасно.
— Безопасно?
— Ну да, безопасно. Защищенно.
— Да неужели?
36
Ари
Я не знала, чем еще заняться, поэтому, как обычно, пошла на работу в «Свит Шоппе». Но ритм зачерпываний окончательно сбился. Было не холодно, но меня била дрожь.
Когда вошла Диана, я стояла, крепко сцепив пальцы и облокотившись на витрину с мороженым. И размышляла о заклинании, которое пообещала мне Эхо. Если оно позволит мне танцевать, я могла бы уехать в Нью-Йорк через неделю, как и планировала. Все возвратилось бы на круги своя. Оставалось пережить эту неделю. И я готова была на это пойти, если наградой станет вернувшееся умение танцевать.
— Я получила твое сообщение, — сказала она.
— Спасибо, что пришла. Я хотела извиниться — знаю, Маркос узнал о заклинании. Мне не представилось возможности рассказать ему первой.
Она пожала плечами:
— Ты никогда и не собиралась рассказывать ему правду. Ты сказала мне это только для того, чтобы я заткнулась.
— Это неправда.
— Все нормально, Ари. Ты была права по поводу Маркоса. Мы не любили друг друга. Оставим это, и пусть все идет, как раньше.
Я ненавидела этот ее тон, ровный и безэмоциональный. Ненавидела Маркоса за то, что он с ней сотворил. И особенно я ненавидела тот факт, что все случилось именно так, как я и предсказывала.