Цена всех вещей
Шрифт:
Брайан провел нас по всему городу. Мы прочесали все закоулки, в которых я никогда не бывал и с которыми Брайан, похоже, был близко знаком. Бродяги с коричневыми картонными коробками, уличные хулиганы, люди, находившиеся под действием алкоголя, наркотиков или заклинаний. Под тем городом, который я знал, скрывался еще один, жалкий и убогий. Брайана знали все, но Кэла никто не видел.
Ари позвонила, когда мы проверили последний бар и направились к полицейской машине Брайана, припаркованной на краю жилого комплекса. Я не брал
Я ненавидел Ари. И больше никогда не хотел с ней разговаривать. Она предала моего лучшего друга.
Но мой лучший друг любил ее.
— Она может идти в задницу.
— Не надо так.
— Что ж, хорошо. Скажи, что мне делать.
— Узнай по крайней мере, зачем она звонила.
— Но она отвратительна.
— Ничего подобного. И ты это знаешь.
— Я все еще зол.
— Ладно, злись дальше. Только прости ее.
— Что, если я не могу?
— Можешь.
— Что, если я не хочу?
— Заткнись и сделай правильный выбор, придурок.
— Что тебе надо? — спросил я.
— Ты в магазине? — спросила она. Голос ее звучал резче, чем обычно.
— Нет. А что?
— Здесь велосипед Дианы. Она не отвечает на звонки. Дверь закрыта, так что я не знаю, как она попала внутрь. Я даже не знаю, зачем она сюда пришла, если не для того, чтобы найти тебя.
Я остановился, позволив Брайану и Деву забраться в машину без меня.
— Дианы нет дома?
— Нет, по словам ее матери, она ушла искать тебя.
По ее тону было понятно, что она считала это самой глупой вещью, которую только Диана могла сделать. И на секунду я с ней согласился — если бы я продолжал сидеть и ждать, Диана осталась бы дома.
Едва я покинул пост, как она тоже ушла. Диана не могла этого допустить. Неужели, пока я сидел у нее во дворе, ей казалось, будто это она приглядывает за мной?
А затем Брайан гаркнул в громкоговоритель, чтобы я садился в машину, и я вдруг понял, зачем приходил к ее дому и так странно себя вел. Дело было вовсе не в том, что я хотел покаяться и заслужить ее прощение. Это было что-то вроде особого вида GPS-навигатора: пока я знал, где находится Диана, она не была окончательно для меня потеряна. И в то же время мне было понятно, где нахожусь я: рядом с ней.
Но теперь она потерялась. И я тоже.
49
Кей
Я так и не уснула. Просто лежала в кровати с телефоном на груди, ожидая, когда позвонит Диана и сообщит, что все в порядке — что она ждет, когда ее спасут или, если получится, спасется сама. Я видела, как в комнате стемнело и на потолке начали появляться полоски света от фар проезжающих мимо машин. Так продолжалось не один час, но Диана по-прежнему не звонила. Я испугалась, что крюк случайно убил ее в попытке привести обратно ко мне.
Это грубый инструмент,
После полуночи я услышала шум Мининой машины на подъездной дорожке, а через пару минут она прокралась в мою комнату и села на край кровати.
— Позвонила? — спросила сестра.
Я покачала головой.
— Я тоже неудачно съездила. Прочесала каждую закусочную и каждый бар на двадцать миль вокруг.
— Ты ездила искать ее?
— Еще проверила несколько пляжей, но никто не видел девушку-подростка с ярко-красными волосами.
— Но зачем было…
— Ты расстроена. Я хотела помочь.
Я легла на бок и свернулась в позу эмбриона.
— Наверное, она поранилась или ее держат где-то взаперти. Поэтому она и не может со мной связаться. Но заклинание все равно сработает. Оно всегда работает.
Мина вытащила из моего одеяла перышко.
— Я знала ее не слишком хорошо. Но она кажется… правильной девочкой.
— Что ты имеешь в виду?
— Неужели ты и правда считаешь, что без заклинания вы не смогли бы подружиться?
Я положила телефон на сердце, чтобы он хоть немного меня согрел.
— Если собственная сестра хотела убраться от меня подальше, с какой стати кому-то постороннему ошиваться поблизости?
— Кейтелин. — Она дернула за одеяло так сильно, что я вынуждена была посмотреть прямо на нее. — Когда это я пыталась убраться?
— Как только тебе стало получше, ты уехала. Путешествовать без меня. А ведь мы хотели отправиться в путешествие вместе, но, я понимаю, это были мечты умирающей девочки — а не настоящее обещание.
— У тебя ведь были занятия в школе.
— У тебя тоже. Но ты на них не ходила. Планы изменились. Ты изменилась. Посмотри на себя.
Она закусила губу и поежилась в своей заколотой английскими булавками рубашке.
— Когда мы обнаружили, что рак в стадии ремиссии… Да, думаю, кое в чем ты права. Я решила, что правила изменились. Изменились настолько, что я могу остаться в живых. — Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. — Мне было необходимо использовать этот шанс. Впервые за много лет я больше не была умирающим человеком. Ты не представляешь…
— Нет, ты права. Я не представляю, каково это. Так тяжело болеть и все прочее. — Я задержала дыхание и прошептала: — Я хотела, чтобы тебе стало лучше, Мина. И больше ничего. Долгие годы. Мама с папой тратили на тебя все свободное время, и я тоже, потому что любила тебя. — Я попыталась вдохнуть, но не смогла: из носа текли сопли. — Все это просто эгоистичная чепуха, я не должна испытывать подобных чувств. И все же я их испытываю. Да еще и рассказываю тебе. Я просто отвратительна.
— Я все равно буду твоей лучшей подругой, какой бы отвратительной ты ни была.