Цена за общество
Шрифт:
– Проснулась! Доброе утро! Не могу решить, что взять с собой. Одного чемодана мне мало. – Кейси подняла кусок красной ткани с пуговицами, похожий на фрагмент шелкового платья, и стала разглядывать его на свету. – Остался час. Вставай! Мне нужна твоя помощь. – Она отложила в сторону лоскут и нырнула с головой внутрь шкафа.
Я перевернулась в сторону окна, и солнечные лучи на мгновение ослепили меня. На коже чувствовалось легкое тепло, такое бывает, когда приходит оттепель после морозной зимы. Мне хотелось остановить время хотя бы ещё на день. Мы бы снова проснулись в своих кроватях,
Потом мы сбежали бы с урока физкультуры, где нас заставляли бегать по кругу, приговаривая что-то про стройные ноги и подтянутый живот.
Я лежала, зажмурив глаза, и испытывала знакомое чувство потери. Только никак не могла вспомнить, что утратила и когда.
Из раздумий меня вырвал незнакомый голос:
– Саванна! Саванна!
Я резко открыла глаза. Меня будто прошибло током. Кейси щелкала пальцем перед моими глазами:
– Тали, эй, ты чего? Снова твое предчувствие? Что на этот раз?
– Ты сказала, Саванна? – растерянно спросила я, ощущая волну мурашек, пробежавшую по телу.
– Нет, ты чего? – Кейси приподняла одну бровь, едва заметно приоткрыв рот. – Ты же просила никогда тебя так не называть.
Рыжая громко вздохнула и продолжила перебирать вещи.
Чей-то голос вырвал меня из пелены. В этом я не сомневалась. Но что это было: сон или забытое воспоминание, всплывшее из глубин разума?
Я села в кровати, свесила ноги и коснулась пальцами прохладного деревянного пола. Часы на тумбочке говорили, что через полчаса нужно отдать вещи.
Свои я сложила за десять минут, в отличие от Кейси, которая до последнего то забрасывала в чемодан очередную партию барахла, то вынимала. У меня было немного личных вещей: рамочка с черно-белой фотографией, где мы с Кейси год назад на летнем школьном пикнике, несколько комплектов школьной формы и пижама. Я посмотрела на весь набор и ощутила невероятную тоску. Всё привычное закончится, как только закроется крышка этого чемодана.
В восемь в дверь постучал носильщик.
Мы оделись в школьную форму. Кейси заботливо приколола мне нашивку с голубым скворцом – символом нашей школы. У общей лестницы нас ждала Аманда. Она задумчиво разглядывала свою нашивку, перебирала бусины, вышитые на крыльях птицы. Ронду и Ванессу должны привезти на церемонию родители.
Мы вышли на крыльцо, где нас встретила Марта. Ее лицо осунулось, будто она не спала всю ночь, а под глазами пролегли серые борозды, не очень старательно замаскированные пудрой. Взгляд был тусклым и рассеянным. Губы сжались в тонкую линию, выдавая подавленное состояние.
Марта улыбнулась и указала рукой в сторону ворот. Там уже стоял серый шаттл с большой надписью: «Взрослый сектор». Двери открылись автоматически, и мы зашли. Внутри располагались два ряда сидений и большие окна, сквозь которые можно было разглядеть всё снаружи, но то, что происходило в самом шаттле, оставалось скрытым. Стеклянная дверь в кабину пилота была закрыта, а мне так хотелось заглянуть, кто же этот счастливый человек,
Марта села впереди, мы с Кейси сразу за ней, а Аманда ушла в самый конец шаттла.
Кейси взволнованно теребила край пуховки и с воодушевлением разглядывала кабину.
Я села возле окна и, подперев голову рукой, облокотилась лбом на стекло. Мое дыхание оставляло запотевший отпечаток, который быстро исчезал.
Двери шаттла закрылись, и он неощутимо тронулся с места. Его движение выдавала бегущая картинка за окном.
Мы доехали до станции минут за десять, а дальше шаттл поднялся вверх и встал на рельсы. Внутри салона зашипел динамик, и спокойный мужской голос объявил, что следующая остановка Магистериум, а время в пути тридцать минут.
До этого дня я ездила на шаттле всего несколько раз. Первый – когда везли в школу в день прибытия в Основной сектор, второй – через месяц обучения, когда нас отправили на медицинское обследование в главный госпиталь Реликта. С тех пор я лишь мечтала снова увидеть город с высоты. Все, что оставалось, – смотреть снизу, как темные коробки бесшумно пересекают небо, напоминая о привилегиях, которые были нам недоступны.
Я смотрела в окно, стараясь не обращать внимание на стесненное дыхание в груди. к небу и увидела расплывающийся силуэт солнца.
Купол, под которым мы жили вот уже пять столетий, преломлял его свет. Желтый диск висел высоко, но не грел. Барьер, отделяющий нас от настоящего мира, делал все таким неестественным. Я часто думала о том, какого цвета должно быть небо на самом деле. Синее? Белое? Серое? Мы видели его будто через мутное стекло, и никто не знал, что скрывается за Куполом. Он стал нашей защитой и нашей клеткой.
Шаттл мягко остановился, и двери открылись, выпуская нас на небольшую посадочную площадку.
Магистериум располагался в центральной части Реликта, являясь сердцем управления Куполом и городом. Здесь располагались три самых высоких здания в Реликте – стеклянные гиганты, которые, глядя из Основного сектора, казались лишь стройными колоннами, что терялись в небе. До этого дня я видела башни только издали. Но теперь, оказавшись под их тенью, я осознала истинную величину. Стеклянные стены отражали приглушенный свет, искажая действительность вокруг.
На крыше каждого здания неоновым светом горела буква «М» – символ власти и контроля. Центральная башня возвышалась над двумя другими, словно вожак над своей стаей. Из ее крыши вверх бил источник – яркий, непрерывный луч, вонзающийся в небо, как острый нож. Он был виден из любого сектора и стал жизненной нитью Реликта.
Магистериум отделен от остальной части города особыми строгими законами. Доступ сюда был привилегией немногих – управляющих городом и их семей. Даже воздух здесь казался другим: холодным, стерильным, словно пропитанным чувством исключительности и авторитета.
С первых шагов стало понятно, что Магистериум защищен лучше, чем любой другой сектор Реликта. Прежде чем войти, нас окружили законники, а по периметру площадки возвышались посты с оружием, направленные в сторону входа. Даже здесь, среди своих, Магистериум не ослаблял оборону.