Центурион
Шрифт:
– Ну, тут все понятно, – промолвила Маута. – Но каким образом можно остановить сердце мыслящего на расстоянии, пусть даже это расстояние небольшое? Понятно, как один из искнов мог попасть в резиденцию центуриона. Но как он останавливал сердце жертвы?
– Очень просто, – сказал я. – Что происходит во время телепортации? Мгновенное соединение двух точек пространства. Тот, кто телепортируется, просто переходит из одной точки в другую. А что, если одна из этих точек находится внутри живого организма? И тот кто переносится, задержать
– Ну и что?
– Он вполне может протянуть руку и раздавить какой-нибудь орган этого живого организма. Например, сердце. Понимаешь? Причем ему для этого не обязательно будет куда-то переноситься. Просто, соединить две удаленные друг от друга точки, протянуть руку и…
– Понятно, – Маута задумчиво почесала за ухом. – Стало быть, искны, клонированные от аборигенов…
– Не просто клонирование, – сказал я. – А еще и подвергшиеся определенным генетическим изменениям.
– Ну, тогда совершенно понятно, почему аборигены признали Ухула за своего. Если ему подчинялись два таких монстра… Если аборигены смогли определить, что искны, так сказать, их братья по крови…
Я усмехнулся.
У Мауты была масса отрицательных качеств, но глупой ее назвать было нельзя.
Вероятно, так все и было. Самое забавное, что коротыш – проводник, сказавший, что в их городе нет инопланетян, формально меня не обманул. Если он считал Ухула и его искнов собратьями…
– Крысиный хвост мне в глотку, – сказала Маута. – Вот мы сейчас все так здорово раскатали и объяснили. Давай попробуем также определить, где находится царица личинок.
Ах да, царица личинок.
Я закурил сигарету и сказал:
– Ничего не выйдет.
– Почему?
– Потому что мы о ней ничего не знаем. Совсем ничего. Знаем только, что она находится где-то здесь, либо в городе аборигенов, либо в инопланетном районе. И все. Мы не знаем даже, как она выглядит.
Маута уныло повесила голову и, время от времени тихо пофыркивая, стала расхаживать возле тела кабланды.
Несколько шагов в одну сторону, поворот, несколько в другую, и снова поворот…
Я же курил и думал о царице личинок.
В самом деле, мне ничего о ней не было известно. Я не знал даже как она выглядит.
Хотя, стоп, кое-что мне известно. Например, что она обладает разумом, то есть является мыслящей. Может, имеет смысл проверить всех мыслящих, появившихся в течение последних двух дней в инопланетном районе? Так ли уж трудно вычислить, кого из них нет в списке прилетевших на планету, за эти же самые два дня? И как только такой, вернее, такая мыслящая найдется, то стало быть, она и есть царица личиной.
Совершенно дикая мысль. Но вполне осуществимая. Достаточно лишь вернуться в резиденцию, вытащить из памяти компа необходимый список, а потом обойти все гостиницы инопланетного района. И если в одной из них за последние два дня зарегистрировалась мыслящая, которой нет в списке…
Хм… Почему бы и нет?
Я швырнул окурок на пол и сказал Мауте:
– Не мельтеши.
– А что мне еще остается делать? – огрызнулась она. – Надо действовать, а приходится ждать, пока этот здоровяк придет в себя. И при этом уходит время. Вот-вот кто-нибудь помимо нас найдет царицу личинок и сделает ее своей подопечной.
– Вряд ли, – сказал я. – Если это не произошло до сих пор, значит царица личинок умеет прятаться. И найти ее не так-то легко.
– А ты откуда знаешь? – спросила Маута. – Может быть, все, что здесь произошло, не более чем спектакль? Может, ты уже давно нашел царицу личинок?
Вот такой поворот дела мне совсем не понравился. Еще немного, и Маута снова выхватит бластер.
– Успокойся. И попробуй подумать логически. Если бы я нашел царицу личинок, то уже давно улетел бы с этой планеты. Во всяком случае, я не стал бы рисковать, ввязываясь в драку.
Сказав это, я махнул рукой в сторону трупов, валявшихся в зале.
На Мауту это, похоже, подействовало. Все же она проворчала:
– Откуда я знаю, каковы свойства царицы личинок? Может, отправляясь сюда, ты ничем не рисковал?
Я пожал плечами и хотел было сказать, что она несет чушь, но тут наконец кабланды шевельнулся и застонал.
– Ему плохо? – спросила Маута.
– Не очень хорошо, – ответил я. – У него сейчас затекли мышцы, и, естественно, они болят. Помочь ему можно массажем.
– И этот массаж, конечно, должна делать я? – проворчала Маута.
– Я тебе помогу, – заверил ее я.
Вдвоем мы быстренько привели кабланды в порядок.
Наконец он сумел встать на ноги и, оглядев поле боя, промолвил:
– Вот это да! А где Медок?
– Боюсь, от него мало чего осталось, – сказал я. – Кстати, ты не догадываешься, кто именно угостил тебя выстрелом из парализатора?
– Парализатор был только у него.
– Вот именно. Значит он в тебя и выстрелил. Как ты думаешь, зачем ему это было нужно?
– Ну, и зачем?
Вот тут-то я ему и выдал версию, которую мы с Маутой придумали почти сразу же после обнаружения пустой клетки.
Собственно, эта была слегка подправленная гипотеза, не так давно уже приходившая мне в голову. По ней Ухул и Медок разработали план, согласно которому рассчитывали вызвать в инопланетном районе панику. Для этого Ухул с помощью искнов и убивал мыслящих. Целью плана было нанести ущерб конкурентам, вздуть цены на личинки и заработать на этом кругленькую сумму. Когда штурмовой отряд ввалился в зал, Медок недвусмысленно показал что он с Ухулом заодно. Да, искны Ухула убили клерков Медока, но сделано это было лишь для тог,о чтобы отвести от их хозяина подозрения. Медок выстрелил в кабланды, чтобы иметь свидетеля, видевшего хотя бы часть схватки, и который мог подтвердить легенду о смерти центуриона, а также благородной кошаны.