Церера
Шрифт:
Рабочий стол отца был доверху завален картами, справочниками и графиками. Он называл это творческим беспорядком, и нам строго настрого запрещалось сдвигать хотя бы одну из бумажек. Папа никогда не ругался, он просто жалобно моргал и говорил:
— Но я же теперь ничего не могу найти!..
Я вздохнула:
— Прости, папочка, но это для того, чтобы найти тебя.
Осторожно лавируя между стопками документов, я старалась не нарушить хрупкий порядок, понятный лишь отцу. Его почерк, торопливый и угловатый, покрывал страницу за страницей, перемежаясь схемами, графиками и зарисовками. Я всматривалась
Папа обычно фиксировал все свои планы на бумаге, как правило в дневнике. У меня была неиллюзорная возможность найти записи, когда папа планировал маршрут.
В одном из рабочих журналов отца я обнаружила запись о необычных показаниях приборов в северо-западной части леса. На прилагаемой карте была отметка, сопровождаемая вопросительными знаками. Видимо, это привлекло его внимание, но деталей не было.
Дальше — исписанные страницы и обрывки фраз, полуоформленные мысли, брошенные на бумагу в спешке:
«Аномальная активность корней… Коммуникация — грибницы?.. Пробы почвы!!!»
Я вздохнула. Все это было так похоже на папу — хвататься за любую загадку, бросаться в неизведанное с головой. Но как это поможет мне найти их?
Проблемы с записями на бумаге были очевидны — на бумажках не стояли даты, которые можно было бы найти в логах. Откуда я узнаю, когда ему в голову пришла эта мысль? Быть может, он написал это месяц назад…
По мере продолжения поисков, тревога усиливалась. Неизвестность и неопределенность все сильнее давили на меня. Я старалась отогнать их, сосредоточиться на поиске зацепок, но страх неизвестности упрямо подтачивал мое самообладание.
Родители всегда были такими самоуверенными, непоколебимо верящими в свои силы и в безопасность Цереры. Но что, если на этот раз их подвело чутье? От этой мысли холодок пробегал по спине Но я не могла сдаться. Только не сейчас. Родители нуждались во мне, и я собиралась сделать все, чтобы разгадать эту тайну и найти их. Чего бы мне это ни стоило.
Мои поиски прервал сигнал коммуникатора. Я вздрогнула, выронила журнал, неловко повернулась, вызвав лавину бумаги, разлетевшейся по полу.
Я схватилась за прибор, всем сердцем желая увидеть весточку от родителей, но это было оповещение с кураторской базы о введении протокола о чрезвычайных ситуациях. Виктор создал общий чат для учёных, закрепив сообщение о пропаже, и каждый глава лаборатории вносил в список тех, кто может помочь в поисках. Более десятка баз были готовы отправиться тут же по первому требованию. Часть сотрудников была вынуждена остаться на месте, чтобы приглядывать за студентами, но все остальные без возражений предлагали свои кандидатуры и возможную помощь, которую они могли оказать.
Профессор Сильва обратился ко мне в чате:
«Юлия, ты как?»
Я тут же ответила: «Держусь, просматриваю бумаги отца. Спасибо».
В чат тут же насыпалось больше двадцати поддерживающих комментариев.
Оливия, метеоролог с гляциологической станции в горах, написала: «По моим данным, в северной части леса в последние дни наблюдались довольно сильные осадки. Не уверена, связано ли это с исчезновением, но стоит иметь в виду. Те, кто входит
Джон, специалист-геолог, скинул сообщение: «Я проанализирую спутниковые снимки и данные о составе почвы в предполагаемом районе исчезновения. Возможно, удастся обнаружить какие-то аномалии или следы недавней активности.»
К общей беседе присоединился Виктор: «Рейнджеры прибудут к концу дня. Я вылетаю к Юлии, мы определим маршрут, назначим смены, разобъём карту на квадраты и приступим к поискам. Прошу проверить оборудование и быть готовыми выйти в любой момент. На кураторской базе дежурным остаётся Стив, по всем текущим вопросам обращайтесь к нему».
Среди деловитых комментариев о подготовке к поискам мелькали слова ободрения в мой адрес. «Юлия, мы все с тобой», «Юлия, держись, мы найдем их», «Юлия, ты не одна».
Я чувствовала, как эта волна поддержки согревает меня, не дает окончательно погрузиться в отчаяние. Научное сообщество Цереры было не просто коллегами — за годы, проведенные здесь, многие стали почти семьей. И сейчас эта семья объединилась, чтобы найти двух своих пропавших членов.
Я начала собирать отцовские бумаги в стопку, и снова наткнулась на тот журнал, что уже держала в руках ранее. Отметка на северо-западе леса… Хм… Мне это напомнило, кое о чём.
Я принялась копаться в коммуникаторе и нашла то письмо, что отправила брату вчера. Так, поиск по логам, вот запись спутникового трекера.
Я сравнила две карты. Место из журнала отца было намного западнее той точки, которую передавал трекер, но вполне могло быть целью моих родителей. Журнал лежал почти на самом верху стопки, значит, его открывали и пользовались им недавно, возможно, перед самым выездом. Я заколебалась, что делать, но решила предоставить всю имеющуюся информацию.
Я сделала снимки журнала и выдержку из лога и сбросила их в общий чат.
Глава 5
Ожидая прибытия подмоги, я продолжила разбирать отцовские документы, но не находила ничего, за что ещё можно было зацепиться. В других двух журналах была указана дата предполагаемой экспедиции, и она не совпадала с нынешней совершенно с разницей в несколько месяцев. Остальные документы содержали только заметки и наработки по текущим гипотезам и экспериментам. Я сразу разбирала их по группам, в зависимости от упомянутых задач. Представляю, как папа будет хвататься за голову, увидев, что я сотворила с его бумажками…
В середине дня начала мигать нашивка на комбинезоне, требуя подкрепиться и восполнить уровень жидкости в организме. Я неохотно прервалась. Работа отвлекала меня от тяжёлых мыслей, ходящих в моей голове по кругу, но есть тоже было необходимо. Мне ещё требовались силы на поиски родителей. Не хватало только упасть в обморок от стресса и голода при Викторе. Меня сразу же отстранят от работы в поле!
Моя мигрень снова дала о себе знать, поэтому я не глядя схватила первое, что выдала мне кухонная машина, и взяла бутылку воды.