Чабор
Шрифт:
Наконец перед войсками веров появился царь Вулкан. Его конь пританцовывал в нетерпении, позвякивая в сухом морозном воздухе серебряными бляшками своей боевой амуниции.
Вскоре зашевелилось и войско аримов, пропуская вперёд своего аримана. Они называли его Радан Ун Линь и почитали как сына бога. Вот и пришло наконец-то время несокрушимому Уну сразиться с достойным противником, грозным асуром Вулканом. И хотя одно имя царя веров вызывало у любого арима дрожь в коленках, каждый из них был уверен в том, что солнцеликий ариман просто не может не победить в главной схватке.
Жители
Четники Вулкана сжимали оружие до хруста в суставах. Каждый из них был сейчас со своим царём. «Ва-ар!!!» — крикнул Вулкан, и его конь прибавил ходу, высоко выбрасывая комья снега из-под стремительных копыт. «Вар! Вар!!!» — ответило ему войско, поднимая вверх оружие так, как делали их Предки и сто, и тысячи лет назад.
Вулкан, хищно улыбаясь, вдыхал полной грудью неистово бьющий в лицо морозный воздух. Он привстал в стременах и подался вперёд, от чего его верный боевой конь, и без того летящий, как птица, превратился в молнию. Ветер пел в ушах избранника Богов безумную песню и раздувал в его сердце, будто в кузнечном горне, молодость и силу.
«Варвар!» — кричал Вулкан, пристально всматриваясь в перекошенное ужасом приближающееся лицо врага. Ариман коротко замахнулся, готовясь ударить первым. Он собирался вложить в этот удар всю свою силу, злобу, весь страх, но асур веров неожиданно присел в седле и, наклоняясь вправо, в одно мгновение рассёк воздух крест накрест. Именно в этот миг противники пронеслись мимо друг друга.
Их лошади медленно остановились. Наступила мёртвая, звенящая тишина. Ун Линь и Вулкан, не оборачиваясь, сидели в сёдлах, каждый лицом к войску своего врага.
Лишь один человек из тысяч, собравшихся на этом поле брани, знал, что сейчас происходит. Он снова хищно улыбнулся морозному ветру и, выбросив в небо очередной боевой клич, безстрашно бросился на плотные ряды аримов. Передние из них от неожиданности дёрнулись и попятились. Некоторые даже уронили оружие, бросились бежать, и в этот миг Радан северных родов Поднебесной рухнул на землю, развалившись на две половины.
Увидев это, войско веров неистово взревело и бросилось в атаку. Фланговые стягоносцы подняли вверх штандарты с изображениями «Ратиборца»[i]. Мчались вперёд конные, не жалея сил, бежали пешие, догоняя улепётывающих к лесу «жёлтых». В панике аримы сами передавили чуть ли не половину своего войска, остальных же веры рубили, не щадя.
Остатки разбитой конницы Ун Линя скрылись в дальнем лесу, а пешим аримам, согнав их в кучу, словно перепуганный скот, преградили путь передовые отряды штоурмвоев Вулкана.
«Жёлтые» бросили оружие, и стали ждать своей участи, понимая, что до леса им всё равно уже не добежать. От усталости просто не несли ноги.
— Воевода! —
— На кой вам больше? — привстав в стременах, зло выругался запыхавшийся Кратор. — С этими-то полонными, что теперь делать?
— А заклеймить их! — прогремел, словно гром, асур, подъезжая к воеводе и с трудом сдерживая распаленного коня. — Хватит с ними нянчиться…!
Вулкан хмурился, зажимая ладонью кровоточащую рану на плече. Ему помогли слезть на землю, усадили на устланные шкурами обозные сани, вокруг которых кашевары уже зажигали костры, разворачивая обоз.
— Ой, не углядели, — причитал Кратор, пытаясь протиснуться своей могучей фигурой меж воев и лекарей, суетящихся возле Вулкана. Таскающие обозную поклажу четники остановились, тупо уставившись на воеводу. Таким его ещё никто не видел.
— Как же так? — всё же добравшись до царя, басил Кратор. — Говорил же, со щитом надо… Что, коли совсем руку?..
— Сам-то щит, поди, дома оставил? — улыбаясь через досаждающую боль, спросил асур. — Мой-то в обозе лежит.
— Так то я, — не переставая удивлять мягкостью речи, улыбнулся воевода, — а то — царь. Мне хоть пол башки снеси — я это только к Купале замечу.
Обозные согласно загоготали, а Кратора в один миг будто кто подменил.
— А ну!!! — гаркнул он так, что близстоящие лошади дёрнулись, и все четники в один миг пришли в движение. — Ишь, девки-хохотушки. Войско не кормлено, а они стоят и скалятся…
В этот момент, будто сам ветер, прискакал Светозар. Уже без доспехов, он спрыгнул с коня и подошёл к царю. В одной руке он держал длинную, толстую палку из неведомого чёрного дерева, а другой без конца поправлял разорванный ворот. Тот непослушно расползался, оголяя его раскрасневшуюся шею.
Лекари хорошо знали своё дело, поэтому Светозар, уклоняясь от соблазна лезть к ним с советами, решил развлечь царя рассказом о доблести своей дружины. Странно, но почти никто не слушал молодого чародея. Ясно было только, что Светозар так усиленно искал себе достойного поединщика, что в запале погони схлестнулся с кем-то и сломал меч. Пока он вещал о том, как дал по носу какому-то ариму вверенным ему Вершиной кривым хазарским жезлом, те, кто был в это время позади него (а их становилось всё больше), стыдливо улыбаясь, краснели и, перешептываясь, отходили в сторону.
Наконец и над Кратаром взяло верх любопытство. Он медленно зашёл в тыл рассказчику и, задержав дыхание, густо покраснел. Царь обратил внимание на этот факт, а Светозар, полный впечатлений, меж тем продолжал свой увлекательный рассказ.
Через время скромно красневший Кратор начал синеть, и Вулкан стал всерьёз безпокоиться о том, как бы с воеводой чего-нибудь не случилось худо. В следующий же миг воздух, сдерживаемый страшным усилием воли, вырвался через плотно сжатые губы Кратора, и он затрясся от хохота. Вслед за ним взорвались смехом все обозные. Светозар, заканчивая рассказ, начал стыдливо поправлять одежду.