Чаганов: Война. Часть 3
Шрифт:
За ним повставали с мест и другие, концовка праздничного ужина в честь нашей победы над Финляндией оказалась смазанной.
– Алексей Сергеевич,- повисает у меня на руке Александра Михайловна,- прошу вас ко мне в кабинет, мы должны обсудить с вами план завтрашней встречи с Ханссоном.
– Конечно хочу,- кричит Оля пьяненьким голосом,- и не только рецепт, но и взглянуть на вашу кухню, Анна Ивановна, давайте сейчас?
* * *
– Что вы делаете?!- пискнула повариха когда Рыбкина сзади хватает её за руки.
– Молчи, и слушай меня,- железные пальцы
Ноги Анны Ивановны подкашиваются, но Рыбкина крепко держит её, не давая упасть.
– ... Я переломаю тебе руки, ноги, шею, позвоночник,- безумный взгляд девушки блуждает из стороны в сторону,- и выбью все зубы. Ты думаешь я не посмею? Ещё как посмею! Я вывезу твоё тело из посольства в лес, брошу на снег, а остальное довершат голодные звери... Какая, блин, впечатлительная...
Чертыхнувшись, Оля, достаёт из кармана платья пузырёк с нашатырём.
– ... Но перед этим я всё равно узнаю на кого ты работаешь,- продолжает девушка, как только Анна Ивановна приходит в себя,- будешь говорить?
– Я всё расскажу, всё,- её голова замоталась из стороны в сторону,- они меня заставили, вы знаете, как тяжело русским жить в Швеции? Меня выгоняли с работы из всех мест, куда я смогла устроиться, мы с сыном голодали. Когда я нашла место в советском посольстве лейтенант Лундквист поставил условие: или я сообщаю ему обо всём, что я увижу и услышу тут или он отберёт у меня сына, а меня саму посадит в тюрьму...
– О чём ты докладывала ему в последний раз?- Оля не даёт возникшей паузе затянуться.
– Мелочи всякие,- залепетала повариха,- когда будет приём в посольстве, о болезнях Александры Михайловны, где вы с мужем расположились, ещё отпечатки ваших пальцев на посуде.
– Не замечали, Анна Ивановна,- голос Рыбкиной звучит почти по-дружески,- может быть кто-то ещё из персонала посольства этим же занимается?
– Не замечала,- кивает повариха,- хотя... видела раз на улице как второй водитель Карл маршировал вместе с 'Коричневой гвардией' у германского посольства. Я думаю, что он нацист, но здесь ведёт себя тихо, скромно, приветливый такой.
– Карл сейчас стал первым,- кусает губы Рыбкина,- вы знаете, Петраков лечится после ранения...
– Это хорошо, Анна Ивановна, что вы не стали запираться,- глаза Оли добреют,- если будете нам помогать, то с вашим сыном всё будет в порядке. Вы сами продолжите работать в посольстве, но теперь станете передавать лейтенанту Лундквисту только то, что скажет вам ваш куратор товарищ Рыбкина, согласны?
Зарёванная повариха часто-часто закивала головой.
– И не вздумай крутить,- губы Оли растянулись в угрожающей усмешке,- а то это будет последний день твоей жизни.
* * *
– Ты меня извини, Эрвин,- вкрадчиво замечает Целлариус, пользуясь тем, что после сытного завтрака Шольце подобрел и расслабился,- но оба наших плана страдают некоторым авантюризмом. Посуди сам, для ликвидации объекта в посольстве у нас явно
Штольце продолжает невозмутимо ковыряться зубочисткой в чёрном зубе.
– ... Второй план мне нравится больше, водитель останавливается на условленном перекрёстке, группа расстреливает автомобиль из автомата и добивает выживших. Вероятность успеха в этом случае выше, но опять-таки многое зависит от водителя. А что, если он струсит или ему прикажут ехать другим маршрутом? Не лучше ли будет посадить боевиков на автомобиль, чтобы они ехали следом за машиной посольства и сами выбирали удобный момент для нападения. К тому на нём легче покинуть место атаки...
– Автомобиль- это всегда след,- цыкает зубом Шольце и морщится от боли.
– Угнать перед акцией, а ещё лучше захватить силой,- мягко возражает Целлариус,- шофёра застрелить рядом с финским снайпером...
– Хм, неплохая мысль... только я думаю, захватывать надо грузовой автомобиль, протаранить легковушку так, чтобы мокрого места от неё ни осталось. Без единого выстрела. Пока полиция будет разбираться, пока найдут шофёра. Я с ребятами буду уже в Германии.
– Гениально,- преданными глазами смотрит на шефа Целлариус. * * *
– Сталин разрешил переговоры по поводу лидокаина,- залетаю к себе с радиограммой в руках и вижу Олю в сером сиротском пальто, в тяжёлых мужских ботинках, закутанную в мышиного цвета платок, - куда это ты ни свет-ни заря, у нас же через два часа встреча с представителями 'Астры'?
– У тебя встреча,- подмигивает мне довольная своим видом супруга,- а у меня других забот выше крыши.
– Как? Это же твоя тема.
– Моя тема,- Оля резко на каблуках поворачивается на каблуках в мою сторону,- а кто недавно умолял: придумай что-нибудь. Ты собираешься вечером на коктейль?
– Собираюсь...
– Ну вот, тогда я должна лично взглянуть на наш маршрут. Не провожай, хотя нет, давай на боковую лестницу, проверишь не болтается ли там кто, знак подашь. 'Что-то она в последнее время стала совсем невыносимой, грубит'.
* * *
– Господин Чаганов,- президент фармацевтической компании 'Астра АБ', высокий худой старик, недовольно пожевал губами,- наша компания не заинтересована в новом анестетике. Нас вполне устраивает новокаин, тем более что мы держим на него патент. Наш крупнейший инвестор господин Валленберг попросил меня встретиться с вами, но это не означает что компания пойдёт на покупку лицензии на выпуск вашего препарата. Это противоречит нашим коммерческим интересам. А вот приобрести лицензию на противотуберкулёзный препарат мы согласны, если, конечно, условия будут выгодными.