Чакра Кентавра (трилогия)
Шрифт:
— Минуточку, минуточку. Кто-то совсем недавно благословлял сны, в которых я отсутствовала. Или нет?..
— Ты сидела на каменном троне, делла–уэлла, огражденная злыми травами, но твои черты были скрыты густой вуалью.
— Ну ладно, — кивнула Таира. — Объяснения приняты. А как насчет твоего сверхзвукового корабля?
— Он перед тобой.
Девушка, высунув от излишка любопытства кончик языка, приблизилась к летающей колеснице. Не то ракета, не то рыбина, вот и чешуей покрыта в довершение сходства. Ни двигателей, ни иллюминаторов. Только сзади
— Ты велишь доставить белого ребенка сюда или мы сами полетим за ним? — спросила Таира, уже начинавшая тревожиться оттого, что все складывалось слишком уж гладко.
— Я хотел подарить тебе не только диковинное дитя — весь город в придачу! Ты не устрашишься войти в мое леталище, делла–уэлла?
— На чем только твоя делла–уэлла не летала! Но со мной еще и свита, князь. Как мой корабль, который последует за твоим, сможет отыскать Пядилучье?
— Его не спутаешь ни с одним городом Тихри, — высокомерно обронил Оцмар.
— Тогда летим!
И тут же за спиной девушка услышала предостерегающее покашливание.
— Ах да, пресветлый князь, — спохватилась она. — Позволь представить тебе владетельную принцессу мону Сэниа с далекой земли, именуемой Джаспер. Она летит с нами.
Только сейчас молодой князь обратил внимание на то, что они не одни. Он бросил небрежный, истинно королевский взгляд через плечо На стройную фигуру, закутанную в черный плащ, — по–видимому, для того, чтобы было незаметно, как судорожно стиснуты ее руки, — и вдруг резким, хищным движением повернулся к ней. Таира оторопела: вот это да, ну прямо бойцовый кот, завидевший на крыше своего соперника! Вся шерсть дыбом.
— Зачем ты здесь, равная мне? — прохрипел Оцмар. — Чтобы напомнить мне, кто я? Но не было мига, в который я больнее ощущал бы это, чем сейчас!
Таире стало страшно — шаткое согласие, которое ей удалось установить между этим царственным самодуром и собой, рушилось на глазах, и она не понимала отчего.
— Ты ошибся, повелитель лучшей в мире из дорог! Это мать белого ребенка, и она ничем тебе не угрожает!
— Она угрожает тебе, делла–уэлла, — печально проговорил Оцмар. — Она — исчадье ада, и, когда не станет меня, кто тебя защитит от ее чар?
— Но послушай…
— Только шевельни ресницами, делла–уэлла, — оборвал ее Оцмар, — и она исчезнет с лица моей земли!
Ну нет, просительный тон тут явно не подходил — надо было действовать с позиций всемогущества.
— Неужели ты думаешь, князь, что я сама не смогла бы убрать того, кто мне угрожает? — надменно произнесла она, — Ну, смотри же. Мона Сэниа, исчезни на время, потребное на самый дальний полет стрелы!
Принцесса, ни секунды не колеблясь, шагнула назад — и пропала. Никто из джасперян не сомневался, что она находится не далее чем на собственном корабле, и тем не менее в воздухе разлилась леденящая тишина, словно все следили за полетом
Раздался общий вздох — принцесса появилась на прежнем месте.
— Вот так, — не без злорадства констатировала Таира. — Мы летим или что?
Интуиция ее не подвела — с властелином этой страны следовало говорить не только па его языке, но и в его тональности. И все-таки он не сдавался:
— Разве ты не знаешь, делла–уэлла…
— Ты хочешь сказать, князь, что моей голове хватает солнечного золота, но недостает мозгов? Тогда, может быть, я не стою твоего монаршего внимания и ты вернешься в свое Пятилучье один? Ах, нет? Тогда мы летим втроем: мона Сэниа — моя… — Она па миг запнулась: назвать принцессу сестрой — слишком слабая мотивация, но тогда что же придумать… — Она — мое сибилло, и я не расстаюсь с ней ни–ког–да.
Он поднес руку к вороту своей зеленой рубашки, словно ему было душно:
— Твоя воля, делла–уэлла…
Делла–уэлла выпятила нижнюю губку в неподражаемой гримасе — ну наконец-то. Шагнула к чернеющему жерлу “леталища”. В последний миг обернулась и отыскала глазами Скюза. Ну конечно, зубы стиснуты, в каждой руке по десинтору. Джульетта отбывает с Парисом. Реакция адекватная. Она улыбнулась и наградила его взглядом, от которого совсем недавно он воспарил бы к самому тихрианскому солнцу.
— Таира, не медли, — послышался сдавленный шепот принцессы.
Девушка подавила вздох — приключения, конечно, штука увлекательная, но где же место для личной жизни? И, пропустив вперед мону Сэниа, нырнула в глубину тихрианского корабля. Она услышала, как сзади туда запрыгнул Оцмар и уселся на пол, па какую-то хрустящую подстилку, даже не коснувшись края одежд своей деллы–уэллы. Коротко кинул:
— Кадьян, домой.
И — удар чудовищной перегрузки.
XIII. Пятилучье
— Шесть “же”, — сказала Таира, выпрыгивая следом за Оцмаром из корабля и тыльной стороной ладони утирая кровь, липкой струйкой бежавшую из носа.
— Не ругайся, — шепнула за ее спиной мона Сэниа. — Ты во дворце.
Что они в настоящем дворце — вернее, на его террасе, было ясно с первого взгляда. Таира обернулась, чтобы удостовериться в невредимости принцессы, — да, у той закалка была покрепче. А следом за пей на шероховатый плитняковый пол спрыгнул невысокий горбун с каким-то необычным лицом. Горб у пего тоже был необыкновенный — не сзади, а спереди. И руки ниже колеи.
Оцмар с низким поклоном обернулся к Таире и вдруг увидел кровь на ее лице. Не говоря пи слова, он шагнул к горбуну и изо всей силы ударил его ногой.
— Ты что?! — заорала Таира. — Он же меньше тебя! Никогда не смей так поступать при мне!
— Только за то, что он слышал, как ты сейчас говорила со мной, я должен был бы отрезать ему уши. — заметил Оцмар.
Горбун, отползавший в угол, замер, вжимаясь в пол.
— Свинские замашки, — пробормотала девушка. — Рабовладелец. Вели, чтобы мокрое полотенце принесли!