Чао, Феликс Вивас
Шрифт:
– Козлина, бль! Тачку-то у папашки взял, небось! Типа покататься! Урод!.. – Выдохнув, он обращается к Софии: – Ты не бойся. У нас всё будет красиво.
Девушка вяло кивает, но на спутника не смотрит и лишь теребит в руках телефон да поглядывает в боковое окошко.
Вдруг перед ними снова возникает красный спорткар – странно, он же только что умчался вперёд!.. Догнав и обогнав Красавчика, он снова ломает ему всю красоту вояжа до центральной "трёшки". Тот в ярости лупит кулаками по рулю, давит на сигнал:
– Фак! Фак!.. Не, ну ты видела?! Опять этот урод! Мажор убогий! Упоролся коксом,
Памятуя о недавней неудаче, он открывает окно.
– Ты где права покупал, чучело малолетнее, бль?! В наркологии?! Торчок, бль!
Отплевавшись, он тут же закрывается, избегая ответа, и уже в тиши салона, где слышно только биение сердца Софии, ворчит:
– Что за страна, бль! Коррупция везде – невозможно! Сами же продают права всяким пидорам и наркоманам, а потом удивляются: откуда столько хамла на дороге? Действительно, откуда? А вот оттуда, бль!
Самозабвенно матерясь, Красавчик забывает о дороге и врубается зачуханным белым носом в задний бюст великосветской чёрной BMW.
– Твою же ж бабушку, раззява! – вскипает он и мгновенно выходит, боевито хлопнув дверью. София тоже не медлит и выходит одновременно с ним.
Виновник происшествия не из деликатных. Он сам спешит к потерпевшему, который, к слову, как и он, уже выскочил разбираться. Уточню, что водителя зовут МИША и что ему почти двадцать пять. Сейчас нам эти подробности ни к чему, но скоро они нам очень пригодятся.
– Ты! – начинает пыхтеть Миша. – Урод! Ты куда прёшь?!
– Ты чё, охренел?! – торопеет Красавчик от такого начала. – Ты сам урод – понял?! Тебе места мало – ты чё раскорячился тут?!
– Какой раскорячился, э! Я щас тебя раскорячу!
– Ты чё сказал, ты?!
– А то! Кто оплачивать будет?! – Выпученными от возмущения глазами Миша осматривает повреждения. – Ёперный, ты глянь!..
А София уже цокает по тротуару. Красавчик хоть и занят машинами, но и её не упускает из виду:
– Малыш, ты куда? Нам в другую сторону, ещё два квартала!
София уходит, покачивая бёдрами и стуком каблуков прощаясь с неудачным вариантом.
– Какие два квартала, э?! – слышится ей напор голоса Миши. – Ты куда собрался?! Бабки давай гони!
Шпильки Софии цокают по тротуарной плитке. Она идёт вдоль ночной жизни под яркими витринными огнями, взглядывает ещё раз на телефон и убирает его в сумочку, с глаз покрасневших долой…
А в это время в одной из городских квартир – не трёшке в центре, но стильной и современной, с окнами в пол – расположился очевидный беспорядок. И хозяин, похоже, думает совсем не о том, каким я вижу интерьер его жилища. По центру пространства, напротив журнального столика, на котором раскрыт ноутбук, стоит ГЕРМАН. Молодому человеку всего двадцать восемь лет, а вид – опущенца. Он взлохмачен и плохо убран, взгляд имеет беспокойный, осанку – надломленную. Одна его рука судорожно давит за горло ополовиненную бутылку виски, а вторая прижимает к уху телефонную трубку. Стоп-кадр!.. Знакомьтесь, вот и другой мой подопечный – сгорает в сорокаградусном огне своих страданий…
Секунду спустя ладошка Софии вылезает из сумочки, в которую только что был убран её телефон, и ненароком
София потерю не замечает, а, может быть, ей всё равно. Она уходит – я понимаю это по удаляющемуся стуку её туфель.
Что ни говори, а мне жаль ребят. Красивая была пара. И ведь всё, что им нужно было делать, чтоб таковой оставаться, это помнить, для чего они встретились – неужели это было так трудно?..
Однако не время сейчас качать головой. София уже подходит ко входу. Ко входу? Поразительно! Нет ночной красавице покоя! Она теперь в гостиницу навострилась. И не в какую-нибудь, а в дорогущую! Н-да, девочка моя, не ожидал я от тебя… С другой стороны, что я могу ей предъявить? Я же ей не мама. Тем более, что и мама ничего не смогла. Остаётся разве что повернуть свою пижонскую бейсболку козырьком назад и почесать лоб от досады. Жаль…
Одну минуточку, я, кажется, придумал! Где это фото? Вот оно, отлично! Ну-ка, ну-ка, вспомним уроки чудес. Как там было?.. Зажать фотографию в ладони, сделать над ней пасс, дунуть, плюнуть, раскрыть – и фото должно превратиться во что я захочу, а хочу я – в галстук-бабочку. Крэкс, пэкс, фэкс, тьфу… Получилось! Ха-ха, получилось!.. Теперь, значит: бабочку – на шею, белое полотенце – через предплечье, макушку – пригладить, как положено официанту. София-то вон уже, делает шаг в проём за швейцаром – мне надо за ней! Мне очень, птенчики мои, надо за ней!..
Глава 2. Знакомство
О вас, не думайте, я не забываю. Я обещал историю? Вот вам история…
Всё началась в центре Милана шесть месяцев назад. Я тогда сказал себе: "Пора", и ночь получилось такая, что я вовек её не забуду. Помню эту ночь, как сейчас. Световая вывеска отеля имени Ангелов горела ярче луны. У входа в гостиницу тёрлась группа жеребцов из Рима: они курили, декламировали, смеялись, флиртовали с обслугой. Всё было у них хорошо, но их смех вдруг пресёкся, когда злой, как чёрт, Герман вывел из отеля пышногубую куколку ЭНЕТТУ. Она упиралась, мельтешила, чтоб не поломать маникюр, но он жёстко держал её за плечо и, словно котёнка за ухо, тащил наружу. Помню, такое обращение с синьориной пришлось жеребцам не по нраву, хотя я полагал, им не должно было быть до неё никакого дела. Они зашушукались между собой, один даже крикнул:
– Ehi tu, non potresti pi`u gentilmente con la signora?! Bastardo!..1
Герман пихал Энетту вперёд, на окрики внимания не обращая, не замечая препятствий и видя цель – такси, притиснутое к обочине напротив.
Жеребцы же продолжили молоть языками:
– Wow che gnocca, eh! Non resisterei.2
Герман рванул на себя дверь автомобиля и затолкал Эннету на заднее сиденье. Ей было двадцать шесть, она была хороша и покидать столицу моды явно не желала. Да ещё в каком-то такси. Да ещё для "обычных людей".