Чапаёнок
Шрифт:
Однако когда Чапаев поглядел на часы в темноте, оказалось, что часы действительно светились: будто где-то внутри, в механизме, горела лампочка, а цифры и стрелки будто были прозрачными, и через них проникал свет.
— Ловко! — сказал довольный часами Чапаев.
А Петя — тот от восхищения даже языком защёлкал:
— Теперь, Василь Иваныч, будешь ночью время глядеть — не особо руку выставляй. Как заметят беляки такие часы, так по ним и бабахнут!
Чапаев гордился
Один раз к товарищу Чапаеву пришли красноармейцы.
— Вызови нам командира, — обратились они к Пете Исаеву.
— Зачем нужен?
— Сами скажем, зачем нужен. Ты вызови!
Товарищ Чапаев как раз был свободен, и Петя его позвал. Вышел Чапаев и спрашивает:
— Что вам нужно, ребята? В чём ко мне просьба?
Помялись бойцы, потоптались, а потом один, пошустрее, сказал:
— Товарищ Чапаев, большая у нас к тебе просьба. Разговоров о твоих часах много, а верится с трудом. Не откажи, покажи, как они, черти, светятся.
Засмеялся Чапаев:
— Что ж вы, товарищи, ко мне днём пришли? Вы бы вечерком… Ну ладно, коли пришли — покажу. Петька, закрывай ставни!..
Всю обратную дорогу обсуждали бойцы необыкновенные часы, которые им показал товарищ Чапаев.
— Не много на свете таких часов имеется, — сказал один, а остальные даже обиделись:
— Не много?! Одни в целом свете и есть!
— Понятное дело, одни. Потому их Чапай и получил.
— Это ему из Москвы товарищ Ленин прислал, за его подвиги и геройство!
Только недолго были эти часы у Чапаева. Скоро он с ними расстался. И вот как это произошло.
Однажды Чапаев ехал из одного полка в другой. Был он на коне, позади ехали верхом командиры и ординарцы. Вдруг видит — навстречу идёт красноармеец. Голова перебинтована. Идёт и хромает.
Поравнялся с ним Чапаев, придержал коня. Красноармеец тоже остановился.
— Куда идёшь? — спросил Чапаев.
Красноармеец поглядел на Чапаева — глаз из-под бинтов не видно — и ответил:
— Обратно в часть иду.
Удивился Чапаев:
— А перевязанный что? Хромаешь чего?
— Раненый, вот и хромаю, — ответил красноармеец.
А у самого лицо хмурое: видно, не признал Чапаева, потому и отвечал нехотя.
Не отстаёт от бойца Чапаев, снова спросил:
— Почему не лечишься, коли раненый? Лечиться надо.
— Некогда, некогда, товарищ, лечиться. Воевать надо.
Тогда снял Чапаев с руки светящиеся часы и протянул красноармейцу:
— Возьми, друг! Носи и помни Чапаева.
Тут только красноармеец и узнал, с кем говорит.
—
— Разве не признал?
Сначала красноармеец ни за что не хотел брать часы, а потом Чапаев его уговорил и сам на руку надел.
Попрощались они, и каждый отправился своей дорогой.
— Вот потому мы и бьём беляков, потому и колотим, что в Красной Армии такие бойцы, — сказал Чапаев обернувшись, чтобы ещё раз глянуть на маленького хромого солдата с забинтованной головой.
Зелёная книжка
С боями двигаясь вперёд, чапаевцы заняли большую, богатую станицу. Белоказаки держались здесь крепко, и бой длился целый день.
Только к вечеру, после грохота орудий, взрывов снарядов, пулемётной и ружейной трескотни, наступила та суровая тишина, которая бывает после боя.
Кругом уже всё облетело. Только кое-где на деревьях болтались сухие, скрученные листья. Скошенные и убранные поля лежали побуревшие, унылые, и над ними, высматривая добычу, стаями носилось чёрное вороньё.
Солнце село за макушку холма. Наступали сумерки. Последние отголоски боя гремели где-то вдали, а станица ожила и уже гудела, будто большой растревоженный улей. Пока шло сражение, люди прятались кто где мог: в подполье, в погребах, в подвалах, под печкой. И теперь все спешили наверстать упущенное и переделать разные домашние дела. У колодцев стояли длинные очереди за водой. Бабы с вёдрами бежали доить коров. Над иными хатами из труб уже поднимались завитки дыма.
За боевыми частями в станицу вошла и конная разведка.
Митя уже научился сидеть на коне. И вообще всё на нём было хорошо пригнано — и сапоги, и шаровары, и мохнатая, с красной перевязью кубанка. Разведчики постарались и снарядили как полагается своего маленького боевого товарища. С каждым днём Митя всё больше привыкал к их дружной семье. Алексей стал ему самым лучшим другом, и остальные бойцы его любили. Хотя в опасные дела командир Митю не посылал, однако в недалёкую разведку его брали.
Прискакав в станицу, верховые спешились возле большого дома под железной крышей.
— Коней постереги, Чапаёнок, — приказал Алексей. — А мы посмотрим, что за дом. Богатый дом. Тут беляков не прячут ли!..
Звеня шпорами и стуча каблуками, Алексей с разведчиками вошёл в дом.
— Милый, — подбежала к Мите маленькая седая старушка в тёмном платке, — стрелять ещё будут али нет?
— Нынче не будут, а как завтра — не знаю, — сказал Митя.
Вдруг окно дома с треском распахнулось и что-то тяжёлое упало к Митиным ногам.