Чародеи на даче
Шрифт:
Прошу не оскорблять мою кузину!
– немедленно встал на защиту дорогой родственницы леший.
А ты вообще молчи, зеленый!
– гаркнула на него Татаноча.
Как хотите, - кикимора злобно сверкнула глазами.
– Но только если мне ученик не полагается, я и подсоблять вам отказываюсь. А без моего болота и моих личных связей, вы в озеро никогда не попадете. Даже времени зря не теряйте. Лучше прямо в Магинбург возвращайтесь.
Ах ты, гнида болотная!
– сжала костлявые кулачки Ната.
Замухрышка зеленая!
–
Поганка никчемная!
– присовокупила от себя Тата.
– Шантажируешь?
А как хотите считайте!
– У Кимы от обиды даже губы-присоски побелели.
– Глоша, пошли отсюда. Сами себе учеников добудем.
Татаноча громко расхохоталась:
Они добудут. Да пока этот проклятущий чародей жив, никому из нас даже одного жалкого ученика не видать.
Со стропил свесились ходики и прокуковали:
Ку-ку, ку-ку! И чего делить шкуру неубитого медведя?
Это весьма меткое замечание резко охладило пыл Темных.
И впрямь, - проскрипел Ничмоглот.
– Может, лучше сперва сообща завладеем, а после жребий бросим, кому учениками обладать.
На этом и порешили. Козлавр зашевелился и заурчал. Ничмоглот, помня вчерашнее нападение, попятился к стене: неровен час опять веревки порвет. Однако, так как жидкость из таза больше не попадала на поэта-сатирика., он просто бился в путах, бешено вращая глазами.
~ Не серчай, козлик, - обратилась к нему Луша. — Скоро восстановишься.
Тот поднатужился и выплюнул кляп изо рта. Дар речи к нему еще не вернулся, и он смог лишь свирепо проблеять в ответ. Правда, получилось у него это так ритмично, словно он блеял
8 - 1064
стихами.
— •225*—
А теперь поспи, касатик.
Ягуля сыпанула в морду Козлавру пригоршню желтого порошка. Поэт-сатирик продолжал блеять, но все тише и тише, и, наконец, захрапел, свистя носом.
Одним дураком меньше, - сказала Ягуля Янусовна.
И Темные начали разрабатывать план экстренных действий.
Теперь всем стало ясно: колдовством на расстоянии с Силом Троевичем не справиться. Потому что к остаткам его собственной защиты добавилась защита русалок.
Придется нам туда проникнуть, - сказала Татаноча.
И откладывать нам это никак нельзя, - подхватила Натафталина.
Времени остается все меньше и меньше, - прохныкала Луша.
А сорвем, не видать нам учеников как своих ушей, - махнула рукой Ядвига Янусовна.
И тогда все зазря, - добавила Ягуля.
Погодим расстраиваться. У кузины план есть, - напомнил Ничмоглот.
Только при условии подписания договора, - решительно пропищала кикимора.
Своим и честного слова достаточно, - попыталась смягчить условия сделки Татаноча.
– Мы же обо всем договорились: как учеников отобьем, кинем жребий.
Мы никогда никого не обманываем, - вкрадчиво произнесла Луша, впрочем, старательно при этом пряча глаза от Кимы.
Козлавр протестующе заблеял в рифму.
Свои своими, но нас слишком много, а учеников на всех только три. Нет, нужно составлять договор по всем правилам.
Ядвига Янусовна, наклонившись к Ничмог- лоту Берендеевичу, что-то прошептала ему. Тот кивнул и тут же принялся уговаривать кузину:
По-моему, Кимочка, ты слишком жестко условия ставишь. Мне-то уж доверять можешь.
Доверяй, но проверяй, - не желала идти на компромисс кикимора.
– Либо договор по всей форме, либо справляйтесь сами, а я пошла в болото.
Татаночу перекосило от ярости. Обе бабы-яги затопали по полу искусственными ногами. Избушка протестующе затряслась. Леший поочередно улыбался то Ядвиге, то Киме, сохраняя нейтралитет. А ходики, свесившись со стропил, громко прокуковали:
Не ищи правды в других, коли ее в тебе нет!
Ягуля хихикнула. А Кима, зачерпнув пригоршню болотной жижи, метнула ее в ходики. Те, увернувшись, спрятались за почерневшей балкой.
Нет воров супротив Темных мастеров!
– снова закуковали они оттуда.
– Что с боя взято, то и отнято!
Дверца скрипнула и захлопнулась. Кукушка умолкла.
Раз так, значит, кровью подписывать будем, - зло пропищала кикимора.
– Иначе я выхожу из игры.
Кимочка, ну уступи, только ради меня, - начал упрашивать ее Ничмоглот Берендеевич.
Никаких послаблений, Глоша, - отрезала кикимора.
– На кону слишком много стоит, чтобы доверять родственным связям. Подписывать будет каждый.
Услыхав такое, Козлавр, все еще лишенный дара речи, протестующе заблеял в рифму. Ему как гибриду учеников держать не полагалось, так зачем брать на себя лишнюю ответственность?
Однако считаться с ним никто не собирался, и Татаноча нехотя согласилась:
Каждый так каждый.
Ибо отступать было некуда.
Поняв, что одержала верх, кикимора заставила Тату, как самую старшую, составить подробнейший договор, который затем все скрепили подписями. Кровь оказалась у всех Темных разная. У ведьм красная, у Козлавра - розовая, у Ничмоглота травянисто-зеленая, у Кимы - болот- но-зеленая, а у Ядвиги с Ягулей - темно-синяя. Поэтому, взглянув на оформленный договор, леший завороженно пробасил:
Красотища неописуемая.
Потом Темные немного поспорили. Надо было решать, что делать с Козлавром. То ли с собой в
болото тащить, то ли в избушке запереть и пусть дожидается их возвращения. Однако избушка на второй вариант решительно не согласилась и в знак протеста подняла такой тарарам, что Ягу- ля заявила:
Берем козла с собой, и точка. Мне мое хозяйство дороже.
Тем временем Ядвига, порывшись в чулане у сестры, нашла собачий строгий ошейник и поводок, и, обрядив отчаянно протестующего Коз- лавра, Темные поволокли его к болоту.