Чародеи. Пенталогия

Смирнов Андрей Владимирович

Видимая картинка смазалась. Казалось, он стоит на краю глубокого колодца, на дне которого тускло светилась золотая звезда. Тихий, усталый шепот:

«Ты не такой, как остальные. Я это чувствую. Пожалуйста, помоги мне».

«Кто ты?» — беззвучно спросил Дэвид. «Я…»

Тишина. И немногим позже: «У меня отняли имя».

«Не понимаю, — сказал Дэвид. Потом он подумал о Фаннае и других учениках Обители, стремившихся вырваться из нее, но так и не сумевших это сделать: о тех, кто умирал вне монастыря, но после смерти все равно попадал обратно. — Ты учился здесь?»

«Нет, — прошептал золотой луч. Он дрожал от напряжения,

едва–едва прорываясь сквозь волны пустоты и забвения, бушевавшие там, в глубине колодца, стремящиеся скрыть горевший на дне огонь, сделать так, чтобы его никогда не было, оборвать все его связи с внешним миром. — Я не воспитанник Небесной Обители. Я ее основатель».

«Что?!.»

«Мне был передан дар — особое семя, из которого должно было вырасти новое Древо сгиудов». «Какое еще Древо?!.»

«Мы сейчас оба находимся внутри него. Особая форма связи между представителями одного народа. Есть Древо Волков и Древо Летучей Мыши, Древо Ворон и Древо Кошки… Ими правят боги–Тотемы или Обладающие Силой, поглотившие богов и занявшие их место. Когда–то существовало первое древо сгиудов, выращенное Кадмоном в Эдеме среди ангельских деревьев из веточки его собственного Древа — Древа Людей. Потом оно погибло, но частицу его удалось сохранить. И эта частица была передана мне для того, чтобы восстановить род ангелолюдей».

«Но… зачем?»

«Нет времени на лишние вопросы. Найди моего учителя. Расскажи ему о том, что произошло со мной…»

«Что рассказать? Ты так ничего и не объяснил. Кто тебя пленил?..»

«Те, от кого я не ждал предательства, — раздался угасающий шепот. — Мои собственные ученики… Мои первые архангелы — Рийок, Лертан, Уимл… Что–то пошло не так. Что–то вмешалось и нарушило рост дерева. Оно выело их изнутри, превратило моих учеников в марионеток… Теперь оно таится здесь, внутри искаженного Древа Сгиудов — растет, питаясь его соками и выжидая своего часа…»

«Как ты мог не заметить постороннего вмешательства в сознание твоих учеников?» — недоуменно спросил Дэвид. Где–то в глубине души зашевелилось подозрение: а уж не проверка ли это, устроенная Рийоком и мастерами для того, чтобы выяснить, насколько именно можно доверять воспитаннику, только что скомпрометировавшему себя общением с Обладающей Силой?

«Оно повлияло и на меня. Оно не смогло поглотить меня, потому что моя человеческая, божественная и ангельская природы — вторичны; я–Обладающий Силой: может быть, и не самый великий из них, но я свободен. Оно не смогло поработить меня изнутри и поэтому поработило внешне: затуманило мои чувства и разум, а затем руками моих учеников пленило здесь… Я не знаю, что это…»

Золотой луч погас. Бесцветные волны затопили колодец до краев. Казалось бы, если это бесцветье, то золотой огонь должен был по–прежнему оставаться видимым в глубине провала — но вышло иначе. Это было бесцветье, пожиравшее все остальные цвета; претендующее на истину утверждение, стремящееся уничтожить все остальные утверждения для того, чтобы считаться единственно истинным. Не тьма и не свет, но что–то, стремящееся казаться чистым светом, обнимающем все и синтетически соединяющем в себе все остальные цвета. Оно прогоняло темноту и в силу этого казалось светом; но оно же гасило огни и было хуже любой тьмы. Содрогаясь от ужаса, Дэвид отшатнулся от края. Края колодца стягивались, чувство присутствия другого — того, кто говорил с Дэвидом, явившись ему в образе золотого луча, — исчезло, и вдруг

показалось, что сам разговор — лишь фантазия или сон… Последнее, впрочем, было бы не удивительным — ведь в это самое время какая–то часть Дэвида действительно спала в своей келье и осколки человеческих сновидений могли ненароком проникнуть в иные части, составляющие единое сознание человекоангела… Это было бы неплохим объяснением случившемуся, но Дэвид нестал всерьез рассматривать эту возможность.

«Имя своего учителя он так и не успел назвать, — подумал землянин. — Жаль…»

* * *

— Тетя! — Голос Эдвина кен Гержета раскатился по полутемному залу, в центре которого бледно–голубым огнем горела энергетическая колонна Источника. — Тетушка! Ау! Ты дома?!

Воздух между ним и Главным Сплетением замерцал. Возник полупрозрачный фантом Вилиссы.

— Я в лаборатории. Хватит орать.

— Тетя. — Эдвин засмеялся. — Ты, как всегда, такая милая…

— Спасибо, я знаю. Это все? Мне надо работать.

— Нет–нет, подожди! — Эдвин поспешно пома–хая рукой в воздухе, как бы призывая фантом повисеть тут еще немного. — Сделай, пожалуйста, кое–что для меня…

— Ну ты и нахал! — возмутилась Вилисса. — А для кого, по–твоему, я стараюсь?.. Три года убила на твою идиотскую затею. У вас экзамен на носу, а мои расчеты еще рчень далеки от завершения…

— Тетя, ну пожалуйста. — Эдвин стер с лица улыбку — Это очень важно.

— Я слушаю, — произнесла Вилисса — уже без всяких попыток изобразить рассерженную тетушку, готовую по любому поводу попилить нерасторопного племянника. Она была никудышной воспитательницей… но, может быть, единственным человеком, чьей дружбой дорожил Эдвин кен Гержет.

— Нужно передать сообщение одной особе… Очень важной особе. В этот выходной Дэвид должен был встретиться с ней и меня звал. Но Дэвид не сможет, и мне тоже не стоит идти… Тем более, одному — я ее совершенно не знаю. Вызови демона. Пусть передаст ей, что на этот раз все отменяется. Мы обязательно увидимся с ней, когда закончим учебу

— И что же это за особа, по отношению к которой ты ведешь себя так предупредительно?

— Обладающая Силой. Алиана, Властительница Ледяного Пламени.

— Ого! — Вилисса присвистнула. — Ты окончательно спятил, если решил связаться еще и с Обладающими…

— Тетя, я прошу тебя — давай не будем… — Эдвин поднял руку. — Дэвид доверяет ей, и мне кажется, что у него есть основания для этого. В любом случае, отступать уже поздно. Я бы не просил тебя, если бы мог сделать все сам. Но я не могу прийти к.ней или найти ее образ в ИИП и, используя его, установить контакт через зеркало. За это и наказали Дэвида. Я думаю, мне — учитывая то, что из меня сделали, — опасно даже чересчур концентрировать свое внимание на ком–либо из Обладающих… если это только не сопровождается стремлением немедленно его убить. Обитель очень чувствительна к таким вещам, а я — ее часть.

— А твой второй сувэйб?

— Не знаю… я не хочу рисковать.

— Хорошо, я сделаю это за тебя, раз ты так просишь. — Вилисса усмехнулась. — Тем более что у нас с ней, кажется, есть общий знакомый…

— У тебя и этой Обладающей? — недоверчиво спросил Эдвин. — Кто?

— Каренион, Повелитель Облаков. Одна из его аватар изучала классическую магию в Академии в те времена, когда там училась и я. — Изображение колдуньи пропало, но голос еще оставался висеть в воздухе. — Хорошее было время…