Чародей безумный
Шрифт:
Земля ушла из-под ног, Род сумел тревожно вскрикнуть, и перед ним появилась широко разинутая пасть тролля. От дьявольских объятий кровь прилила к голове, в глазах все затянуло красноватой пеленой, и в тумане промелькнула единственная мысль: даже у каменноногого великана должны быть мягкие части тела. По крайней мере, мягкие относительно. Род увидел, как приближаются гигантские губы, и ударил мечом изо всех сил. Лезвие раскромсало плоть, текстурой напоминавшую бальзу.
Тролль испустил вопль, достойный привлечь внимание самки размером с локомотив, и отбросил Рода в
Человек успел подумать «Вверх!», едва сумев смягчить удар. Он упал на бок, перевернулся, но моментально вскочил на ноги, чтобы во всеоружии встретить врага, а тролль уже с ревом несся на него. Глаза чудовища больше не напоминали никакую луну — в вечерней темноте они светились алыми кострами, огромные ноги гулко топали.
Род отпрыгнул, грациозно увернулся от удара гигантского кулака, взлетел вверх на полной мощности усвоенной левитации, и ударил мечом тролля в живот.
От удара рука Рода онемела, но тролль заревел от боли и согнулся пополам. Род отскочил, потом подпрыгнул и попытался отрубить чудовищу ухо. Меч пронзил мочку, и тролль ухватился за ухо с воплем, от которого задрожали холмы. Он попытался дотянуться до обидчика, нагло шныряющего у него над головой, но ему мешала боль в животе. Род поднырнул гаду под локоть, чувствуя себя вездесущим и кусачим комаром, но ни одно насекомое не могло вызвать рев, подобный тому, который заставил исторгнуть из тролльего зева Верховный Чародей. Тролль отпрыгнул, потом еще раз, и еще и еще много-много раз, пытаясь отмахнуться от крошечного демона, который мечется вокруг него, нанося удары. Потом повернулся, и ревя от страха и собственного бессилия, убежал в лес.
Когда стих треск от его бегства, Род опустился на землю, тяжело дыша и прижимая руку к сдавленным бокам. Он еще подумал, а не сломало ли ему чудовище пару ребер.
— Должно быть, порождение ведьмина мха, — выдохнул он, превозмогая боль, — но как дьявольски много мха! Что там у нас — неужели целая деревня бабушек, рассказывающих детям о чудовищах? — он повернулся к семье. — Ну, хорошо, можете спуститься.
Они тут же спустились, Корделия со слезами жалась к матери, Грегори крепко держался за ее юбку, разглядывая отца огромными испуганными глазами. Сзади мужественно держались Джеффри и Магнус, пытаясь подавить дурные предчувствия.
Род нахмурился.
— В чем дело с вами? Чудовищем был тролль, а не я!
В глазах Гвен сверкнули слезы.
— Супруг, мы ничего не видели! Ты прыгал, уворачивался, даже взлетел, но тебя никто не бил.
— Да ну! Он тут перевернул десяток сугробов!
— Поверхность абсолютно нетронута, Род, — сказал Фесс, — если не считать твоих следов.
— Потом ты стал вырываться, хотя по-прежнему тебя ничего не держало, и сражался словно с гигантской рукой.
— Поверь мне, я ее прочувствовал на собственных ребрах! Думаете, приятно, когда вам пытаются сжать грудную клетку?
— Но мы ничего не видели! Никакой великаньей руки!
— Не видели? — Род неожиданно застыл, чувствуя озноб, не имеющий ничего общего с зимним холодом. — Значит, вы все против меня? Сговорились?
— Супруг, нет! — словно вырвалось
— Тогда смотри! — Род повернулся, указывая на снег. — Вот следы! Фесс поместится в одном таком. В сущности, он даже стоит на таком отпечатке!
Конь посмотрел вниз.
— Я вижу только снег, Род, потревоженный моими копытами.
— Может быть, только ты сам, папа, можешь их видеть, — сказал Грегори. — Следы могут защищать заклинания, действующие на наше зрение.
Род замолчал, задумавшись, но Фесс ответил:
— Мы могли бы видеть последствия, Грегори, и…
— Побереги голос, Фесс, — Род суженными глазами посмотрел на мальчика. — Он пытается меня успокоить.
Грегори снова спрятался за юбку Гвен. Мгновение вся семья стояла неподвижно, вспоминая приступы отцовского гнева и готовясь к очередному.
— Дьявольщина, — простонал Род, — я едва не набросился на вас?
Никто ему не ответил.
— Точно, — выдохнул Род, — вот где правда! И никак не могу помешать этому в будущем!
Сказав это, он повернулся и направился в лес.
— Нет, папа!
— Папа, вернись!
— Супруг, ты не готов долго находиться в лесу!
— Святая простота! — пробормотал про себя Род. — Как будто я не бродил долгими зимними шестнадцатичасовыми сутками до встречи с ней!
— На планете Пахьола, как я вспоминаю, Род, — сказал у него за плечом Фесс. — Ты тогда помогал организовать сопротивление фиолетовоногих повстанцев.
— Ты здесь? — Род оглянулся на большого черного коня. — Уходи. Не забудь, мое умственное равновесие под вопросом.
— Никто не говорил этого, кроме тебя самого, Род.
— Никто, кроме меня, не может заглянуть мне в голову, — Род внезапно остановился, глядя в темноту. — Вот оно что!
— Что именно, Род?
— Почему я мог увидеть тролля, когда никто из вас не мог? Потому что его не было.
В голосе Фесса явно можно было расслышать облегчение.
— Весьма логичное заключение, Род.
— Да, но в таком случае разве не логично, что я вижу только галлюцинации?
— Вопрос заключается просто в определении.
— Нет, вопрос заключается в свихнувшихся мозгах. Посмотри в лицо случившемуся, Фесс, наверное я спятил, — Род остановился в снегу, и на лице его появилась блаженная улыбка. — Да, спятил. Ну! Если это все, тогда я могу успокоиться и принять свое безумие как свершившийся факт.
— Не хочешь ли… объяснить, на чем основано такое отношение к собственной персоне, Род?
— А что объяснять? Пока я знаю, что со мной, я знаю, и как мне поступать.
— Как именно? — спросил Фесс, испытывая дурное предчувствие.
— Для начала держаться подальше от Гвен и детей, чтобы не причинить им вреда. И кстати, держаться подальше ото всех, пока я не приду в себя, — Род снова потопал вперед. — Лес выглядит многообещающим. Во всяком случае, я заслужил отпуск и от семьи и от логики.
— Послушай, Род, — Фесс заторопился за ним вслед. — Конечно, ты преувеличиваешь.
— Нет, я галлюцинирую. А если я галлюцинирую, то либо умираю с голоду, либо меня опоили, либо я спятил.
— Это необоснованное утверждение…