Чародей поневоле (сборник)
Шрифт:
Снова воцарилась тишина, а через некоторое время часовой вновь мирно засопел.
Род глянул на Туана. Лицо юноши было мертвенно-бледным, а губы он сжал с такой силой, что они побелели.
— Верно ли я понимаю, Туан? Вы ничего не знали об этом? — шепотом спросил у него Род.
— Не знал,— прошептал в ответ Туан.— А они тут времени зря не теряли с тех пор, как избавились от меня. По часовому в каждом коридоре, письменное разрешение требуют на то, чтобы двое могли разделить ложе… это будет похуже,
Том вскинул голову.
— Нет! — сердито прошипел он.— Это всего лишь неудобства! Цель, ради которой все это делается, оправдывает средства.
Род был согласен с Туаном. Полицейское государство, жесткий контроль за всеми аспектами жизни человека — марксистские взгляды Пересмешника демонстрировались во всей красе.
— Какая же цель может оправдывать такие средства? — фыркнул Туан.
— Ну…— проворчал шепотом Большой Том,— больше еды для всех, больше хорошей одежды, чтобы не было бедняков и голодающих.
— И все это благодаря планированию рождаемости,— пробормотал Род, бросив красноречивый взгляд за угол.
— Но как же этого добиться? — еще громче спросил Туан, не обращая внимания на отчаянные безмолвные призывы Рода говорить потише.— Письменными разрешениями на любовные утехи? Я не понимаю — как?
Губы Тома презрительно скривились.
— И не поймешь. А вот Пересмешник знает как!
Туан вытаращил глаза, выпятил подбородок, рука его скользнула к кинжалу.
— Ты ставишь себя выше дворянина, смерд?
— Не надо, джентльмены! — в отчаянии прошептал Род.
Большой Том напрягся, ухмыльнулся, в глазах его заплясали насмешливые огоньки.
— Пусть кровь рассудит нас,— сказал он в полный голос.
Туан выхватил кинжал и бросился к обидчику.
Том обнажил небольшой меч.
Род выставил согнутые в локтях руки, чтобы сдержать задир.
— Джентльмены, джентльмены! Я понимаю: вас обоих очень тревожат насущнейшие вопросы, но я обязан напомнить вам, что совсем рядом спит — и к тому же не слишком крепко — часовой, который может поднять на ноги весь Дом Кловиса!
— Но это… это нестерпимо, Род Гэллоугласс!
— А как же! — хмыкнул Большой Том,— Правду терпеть — это всегда трудновато.
Туан рванулся к нему, пытаясь нанести удар через голову Рода. Род уперся локтем в ключицу молодого Логира и пригнулся. Лезвие клинка просвистело у него над головой.
Том негромко рассмеялся:
— Вот они, благородные господа! Последний дурак — и тот бы понял, что до меня не дотянуться! А благородный знает, что проиграет, а все равно пыжится изо всех сил.
Род искоса глянул на Тома:
— Ты непоследователен, Большой Том.— Можно сказать, это прозвучало почти как комплимент.
— Ну уж нет! — прошипел Том. Глаза его метали молнии.— Пытаться совершить невозможное — так только дураки поступа-
ют!
Туан сплюнул:
— А на что еще они…
— Тихо! — Род гневно посмотрел на обоих.— Неужели мне так и не удастся уговорить вас забыть о разногласиях ради общей цели хоть на время?
Том выпрямился во весь рост и сверху вниз глянул на Туана.
— Малявка,— презрительно процедил он сквозь зубы.
Род отпустил Туана, развернулся к Большому Тому и обеими руками ухватил того за ворот. Том ухмыльнулся и продемонстрировал Роду огромный кулак.
— Чего угодно, хозяин?
— Сейчас здесь что за утопия, Большой Том? — решительно спросил Род.
Ухмылка Тома исчезла. Он нахмурился.
— Ну… чтобы народ Грамерая сам правил своей страной.
— Правильно! — Род разжал пальцы, потрепал Тома по щеке.— Умница! Хороший мальчик! За эту неделю заработал серебряную звездочку! И что же надо сделать в первую голову?
— Убить советников и дворян! — осклабился Большой Том.
— Совсем хорошо! Золотую звездочку этому умному мальчику! Ты подаешь большие надежды, Большой Том! Ну а теперь, если ты хочешь стать совсем-совсем хорошим мальчиком, скажи своему учителю, что надо сделать до того?
Том посерьезнел:
— Взять в плен Пересмешника.
— Пять с плюсом! А еще раньше?
Брови Большого Тома сошлись на переносице.
— Что? — обескураженно спросил он.
— Рты закрыть, вот что! — шепотом рявкнул ему прямо в лицо Род и развернулся к Туану.— Так. Что нам делать с этим часовым? — А под нос, чтобы никто не слышал, Род прошептал: — А ведь я тут политическое перемирие заключаю, елки зеленые!
Туан упрямо выпятил подбородок.
— Прежде чем мы сделаем хоть шаг вперед, этот человек должен признать меня лордом и соответственно обращаться ко мне!
Том набычился и набрал в легкие воздуха, готовясь парировать это заявление.
— Ну все, тихо, уймись! — принялся увещевать его Род.— Людям с твоей комплекцией нельзя так волноваться — давление может подскочить. Скажи, Том, Туан Логир — урожденный дворянин?
— Да,— буркнул Том,— Но это вовсе не значит…
— Род Логиров — величайший из благородных родов?
— Да. Но…
— А твои мать и отец были крестьяне?
— Но это не значит, что…
— И тебе никогда ни капельки не хотелось родиться дворянином?
— Никогда! — прошипел Том, сверкая глазами.— Пусть меня повесят на самой высокой виселице в Грамерае, если я хоть раз пожелал такого!
— И ты бы не пожелал стать дворянином, если бы смог?
— Хозяин! — умоляюще проговорил Большой Том, раненный в самое сердце.— Неужели вы меня совсем не уважаете, что могли такое обо мне подумать?