Чародей поневоле
Шрифт:
– Э-эх! – содрогнулся Род. – Это выглядело так, словно она бросила им перчатку, и герцоги собрались, чтобы решить, кому выпадет честь поднять ее. Возможно, девочка и знакома с азами искусства политики, но она наверняка ничего не знает о дипломатии. Она просто провоцировала их!
– Да, а советники очень умело подливали масло в огонь – каждый советовал своему лорду не вступать в схватку, ибо тот слишком слаб для этого... а затем говорил ему, что если он все же решит драться, то ему лучше заключить союз с другими лордами, потому что ни одному из них не выстоять в одиночку. Умелое использование убеждения
– Да... – задумчиво нахмурился Род. – Это вряд ли типично для подобного общества. Не так ли, Векс?
– Ты прав, Род. Теория анархии обычно появляется на более высокой стадии развития культуры.
Род пошевелил губами.
– Быть может, вмешательство извне?
– Возможно. И это напоминает нам еще об одной аномалии народном тоталитарном движении. Нет, Род, это не классическая ситуация.
– Черт возьми, да. Мы имеем три группировки, соперничающие в борьбе за власть: крестьяне, герцоги и их советники, а также королева со своими сторонниками. В данный момент в их число, кажется, входит один лишь Бром О'Берин.
– Тоталитаристы, анархисты и королева посередине, – подвел итог Векс. – А кого поддерживаешь ты, Род?
– Черт возьми, конечно Катарину! – ухмыльнулся Род. – Я решил сеять семена демократии, а все говорит за то, что единственный шанс что-то добиться – ввести конституционную монархию.
– Может, я и ошибаюсь, – произнес Векс, – но мне кажется, ты рад тому, что должен поддержать ее.
Вокруг них в вечерней мгле тускло горели несколько фонарей, но уже футах в тридцати из-за тумана не было видно ни зги. Род ехал один – одинешенек через этот призрачный мир.
Стук копыт Векса порождал странное эхо в этом жутком безмолвии.
Вдруг раздался звон шпаг, и отчаянный крик разорвал тишину ночи.
– На помощь! На помощь! – звал молодой голос. Род замер с рукой на эфесе шпаги, затем вонзил каблуки в железные бока Векса, и огромный черный конь поскакал к месту разгорающейся схватки.
В жерле переулка тускло тлел сквозь туман факел. Там, в его призрачном свете, один человек сражался, прижавшись спиной к стене, против трех.
Род взревел и верхом на коне врезался в самую гущу схватки. Он завертел шпагой вокруг себя, воя, словно индеец, готовящийся стать солдатом Конфедерации, и чудом успел выхватить из – за пояса кинжал именно в ту секунду, когда требовалось отразить удар рапиры слева. Его собственная шпага описала дугу и со звоном встретилась со сталью противника, парировавшего удар.
Затем стальные острия принялись колоть его, словно осиные жала. Род был вынужден уйти в глухую защиту, отбивая клинки прочь.
Но тут потенциальная жертва издала вопль, достойный баньши, и напала на разбойников с тыла.
Тут же три шпаги полетели в разные стороны, а их владельцы поспешили скрыться в переулке. Род на миг растерялся, затем гикнул, и Векс устремился вдогонку за ускользающими фигурами.
Но они уже скрылись во мраке в конце переулка и, когда Род прискакал туда, мостовая была пуста. Улочка оканчивалась тупиком. Разбойники исчезли в одной из темных дурно пахнущих дверей.
Их несостоявшаяся жертва, оглядываясь и тяжело дыша, подбежала к Роду.
– Они исчезли, и искать их бесполезно. Через
Род выругался и со звоном убрал шпагу в ножны. Затем он вздрогнул и крайне осторожно коснулся предплечья: один из ударов распорол камзол и слегка задел кожу. Он повернулся к незнакомцу.
– У вас все в порядке?
Молодой человек кивнул, пряча шпагу в ножны. На его открытом голубоглазом лице с курносым носом сверкала сквозь туман ослепительная улыбка. У него были высокие скулы и большие, широко поставленные, лукавые глаза и белокурые волосы, подстриженные под горшок: это было лицо неопытного и очень красивого юноши. Род почувствовал легкий укол зависти.
Он спрыгнул с коня. Макушка головы юнца была примерно на уровне глаз Рода, но его телосложение с лихвой компенсировало недостаток роста. Бочкообразная грудь переходила в здоровенные плечи, на добрых шесть дюймов шире, чем у Рода. Его ручищи скорее подошли бы медведю или горилле, а ноги были словно стволы небольших деревьев, вогнанные в узкие бедра.
На нем были короткая кожаная куртка поверх белой рубашки, широкий черный пояс, шаровары и высокие мягкие сапожки. Заметив кровь на рукаве Рода, он нахмурился.
– Вы ранены.
– Царапина, – презрительно фыркнул Род и нащупал в седельной сумке Векса антисептический бинт. Перевязав предплечье, он сурово улыбнулся юнцу.
– Однако вы можете оплатить счет портного.
Паренек кивнул, его голубые глаза посерьезнели.
– Это я с радостью. Если бы вы не подоспели так вовремя, они вырезали бы мне сердце. Туан Мак Риди у вас в долгу.
Медленно кивая, Род оглядел его с ног до головы. Хороший паренек, подумал он.
– Всегда к вашим услугам, Род Галлоутласс, – протянул он руку. – И никаких обязательств. Всегда рад помочь одному против трех.
– Нет, все же я у вас в долгу! – не согласился паренек, сжимая руку Рода в благодарном рукопожатии, больше напоминавшем тиски. – По крайней мере, вы должны позволить мне угостить вас кружкой зля.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Род. – Я как раз направлялся в трактир, так пошли вместе.
К его удивлению, Туан заколебался.
– С вашего позволения, добрый господин Гэллоуглас.... в этом городе есть лишь один дом, где я желанный гость. Всем в городе известен мой нрав, – на его круглом лице вдруг появилась озорная ухмылка, – а мой образ жизни претит мирным и добропорядочным гражданам.
Род скривился и кивнул.
– Postjucun dam juventutem* [26] . Ладно, я полагаю, один трактир стоит другого.
Дорога в трактир, куда позвал его Туан, несколько не вязалась с его внешностью юноши из хорошей семьи. Они спустились по двум темным переулкам, протиснулись сквозь дыру в кирпичной стене и попали на залитый лунным светом обширный двор, сохранивший следы былой элегантности. Но пик его расцвета давно канул в Лету. В окружении потрескавшихся плит булькали остатки фонтана, распространяя вонь примитивного водопровода.
26
«После приятной юности» (лат.) – строка из старинного студенческого гимна «Гаудеамус».