Чародей поневоле
Шрифт:
Он крался по коридору, пока не нашел пустую комнату со входом в потайной туннель. На гранитных блоках одной из стен был вырезан барельеф, изображавший сжигаемую на костре оранжевую флейту. Очевидно, Логайры всегда серьезно относились к принятому ими ирландскому имени. Род нащупал вырезанный глубже других уголек в куче пылающего хвороста и налег на него всем телом, толкая плиту вправо. Глухо за скрежетал древний механизм, и скрытая дверь ушла вверх, оторвавшись от каменных плит пола.
Осторожно нащупав ногами ступеньки, Род ухватился за огромное железное кольцо на
Открыв массивную дверь, он попал в гигантский зал, где находился зловещий алтарь. Его проводник уже поджидал его там.
Дух поклонился.
– Если вы соблаговолите последовать за мной, хозяин...
он повернулся и поплыл к арке, ведущей в коридор. Род последовал за ним, бурча себе под нос:
– Полегче там с сарказмом-то.
Они вышли в коридор, и внезапно справа Род увидел фосфоресцирующий свет скопления духов, которые стояли неподвижно и, опустив голову, рассматривали нечто, лежащее на полу в центре образованного ими круга. Род вдруг услыхал, как кто-то очень испуганно и совсем по-человечески всхлипывает.
Когда Род приблизился, Горацио поднял голову и отплыл от скопища призраков. Его мертвенно-бледное лицо скривилось от гнева.
– Милорд Логайр! – поклонился Род с предельной вежливостью. Затем он вновь выпрямился. – Зачем ты позвал меня?
Лицо духа несколько смягчилось.
– Человек Гэллоуглас, – проворчал он, – почему ты не сказал мне, что пришел в наши коридоры не один?
– Не один? – поднял брови Род. – А с кем же?
Логайр вновь нахмурился, теперь уже озадаченно.
– Воистину, некто следовал за тобой по пятам. Я обнаружил это, когда выходил из зала, где находится странное устройство.
– Восхитительно, – буркнул Род.
– Gesundheit* [43] , – сказал Логайр и продолжил. – Раз уж тут у нас стали толпами шататься смертные, чувствую, мне придется отапливать эти коридоры. Но к делу: как я уже сказал, я наткнулся на твоего слугу прямо у входа в зал.
– Слугу? – нахмурился Род. – С чего ты решил, что это слуга?
– Он подслушивал у двери. А поскольку парень выкрикнул твое имя, когда мы двинулись на него, я решил, что он служит тебе.
43
Будь здоров (нем.).
– Да-а, – нахмурился Род и почесал в затылке. – Он и впрямь назвал мое имя?
– Да, иначе мы прикончили бы его. И я послал за тобой, чтобы выдать его тебе.
Логайр посторонился, кольцо духов разомкнулось, и Род шагнул вперед. В холодном свете призраков он разглядел жалкий комок, пытавшийся вжаться в стену. Лица его не было видно.
Длинные черные волосы спадали ему на плечи. На нем была широкая юбка и белая блузка с черным, туго набитым лифом.
– Милорд Логайр, – начал Род, но поперхнулся и предпринял новую попытку. – Милорд Логайр, едва ли это «он».
Затем Род сказал так мягко, как только смог:
– Взгляни на меня,
Она подняла голову и улыбнулась. На ее лице появилось выражение радости и облегчения.
– Милорд!
Она обвила руками его шею так крепко, что он чуть не задохнулся, и всем телом прижалась к нему. Уткнувшись головой в плечо Рода, девушка всхлипывала, дрожа от рыданий.
– Милорд! О, милорд!
– Боже милостивый* [44] ! – воскликнул Род, слегка отодвигаясь от нее, чтобы прочистить гортань.
44
Игра слов. Обращения «Боже милостивый» («My Lord») и «милорд» («Муlord») звучат по-английски одинаково.
Конечно, он узнал девушку. Это была служанка, предложившая ему этим вечером переспать с ней.
– Ну, ну, малышка, все в порядке, – прошептал он, гладя ее по спине. Коридор, казалось, закружился вокруг него. Он постарался сосредоточиться и уставился на неподвижное пятнышко света. Оно оказалось кипевшим от негодования Горацио Логайром.
– Забери ее из моих коридоров, Человек. Здесь и без того сыро.
В этот миг Род почувствовал, насколько приятно держать эту крестьяночку в своих объятиях. Он закрыл глаза, упиваясь теплом и близостью ее тела, и кивнул.
– Хорошо, милорд, так я и сделаю. Ну, перестань плакать, малышка. – Он вытащил из-за манжета платок и утер ей слезы.
– Хватит, моя милая, ты повышаешь влажность, и Горацио вот-вот получит артрит, если только вспомнит, где лежат его кости... вот и умница.
Шмыгая носом, она уткнулась ему в грудь. Глаза ее закрылись, тело обмякло. Можно было подумать, что она уснула.
Внезапно Рода затопила волна нежности, усиливаемая пробудившимся инстинктом защиты слабого, и он выругал про себя липучих дамочек в расстроенных чувствах.
Род заглянул в бездонные глазницы Логайра.
– Заарканили тебя, Человек.
– Кого, меня? – нахмурился Роди ударил себя в грудь. – Да огонь любви уж семь раз горел в моем сердце.
– И тебе, видно, это понравилось, – сказал Логайр, – раз ты семь раз испытывал эту кару. Забери ее из моих коридоров, Человек.
Род бросил на него напоследок негодующий взгляд и повернулся к девушке.
– Пойдем, малышка, – прошептал он, – мы должны покинуть это место.
Он подхватил ее на руки. Она вздрогнула, что-то обиженно пробормотала и снова уткнулась ему в плечо, крепко обняв его за шею.
Младенцы и женщины, – раздраженно подумал Род, – хуже зыбучих песков.
– Милорд, – обратился он к Логайру, – вы не проводите меня? Мое внимание, знаете ли, несколько отвлечено на...
– Конечно, – ответил дух и, резко повернувшись, поплыл по коридору. Но Род все же успел заметить мелькнувшую на его лице скептическую улыбку...
Род вышел в освещенный светом факелов коридор, где он давеча встретил Дюрера. Человечишко исчез. Вероятно, он решил, что Роду оттуда живым не выбраться, и весело поспешил по своим делам.