Чародейка
Шрифт:
Женщина судорожно сглотнула, силясь сдержать подступившие слёзы, но ничего не вышло. Влага, накопившаяся в её глазах, прорвалась и потекла вниз по щекам. Стало понятно, почему она так усердно оттягивала и обходила эту часть истории. Должно быть, решение оставить свою семью было самым сложным и катастрофичным в её жизни.
Мой внутренний защитный барьер рухнул, сдаваясь и принимая реальность. Это моя мама. Моя мама. Осознание этого заставило расплакаться с ней в унисон. Ещё какое-то время мы по очереди пытались успокоить друг друга, пока наконец эмоции не стихли. Взяв себя в руки, мама продолжила
Подвергать жизнь единственного ребёнка опасности — точно как и обрекать его на вечные бега — она не желала. Закончив с проклятием, она сразу же поспешила к Виктору. Сумбурно обрисовала ситуацию и взяла с него обещание, что он увезёт дочь из Мальфгарда. Той же ночью мама ушла, так и не признавшись, что переезд состоится без неё. Она бежала в Дикие земли, где силы ведьм и их поисковой артефакт были слабы.
Так её и нашла предводительница скитальцев, забрав в свой прайд и сделав в дальнейшем преемницей. Со временем мама заняла её место, научилась выживать среди монстров и освоила магию чародеев на должном уровне. Это она так скромно обозвала своё мастерство, но я-то видела, насколько великолепна её магия в бою.
— Неужели ты никогда не сожалела, что не ушла с нами? — виновато покусывая губы спросила я. — Или что не забрала меня с собой в Пустошь?
— Гхм-м, — мама кивнула, улыбаясь одними глазами, будто бы ожидала подобного вопроса. — Понимаешь ли, милая, жизнь ведь она какая… ты не можешь знать, как всё сложится наперёд. К ней не прилагается инструкций. Сначала тебе кажется, что ты поступаешь верно, ведь твои помыслы чисты, а затем, спустя время, понимаешь, где и как можно было поступить иначе. Пожалела ли я, что проявила малодушие? Безусловно. Но я не стану утверждать, что в противном случае мы смогли бы вести с тобой хоть какие-то беседы.
Несколько мгновений мы молча слушали потрескивание дров и приглушённую грызню с улицы. Судя по стихшим магическим взрывам с марой было покончено, и теперь Шейн с Эриком взялись друг за друга. Вот что они не поделили на этот раз? Как дети малые, ей-богу.
— Знаешь, всё это время я с замиранием сердца ждала твоего совершеннолетия и молилась, чтобы ты не унаследовала магию чародеев. — Признание разрушило тишину, и я перевела взгляд с извивающегося огня на маму. — Когда ты объявилась у стен замка академии, мы с Брэмом испытали настоящее потрясение. Не представляю, что толкнуло Виктора на такой шаг, — родительница задумчиво покачала головой.
Настал мой черёд делиться откровениями. Я пересказала ей о подозрениях Айзека Борнера насчёт того, что отец принял это решение с чьей-то подачи. О таинственной персоне искусного манипулятора мы могли только строить догадки, но вот касаемо ковена, замешанного в ритуалах, сомнений не возникало.
— Когда я только встала во главе прайда, меня посещали мысли вернуться к вам. Но я не отважилась рискнуть вверенными мне людьми. Сложно вести битву, когда не знаешь, против кого сражаешься.
Я согласно мотнула головой, чувствуя, как растёт беспокойство. Знать о ковене — это полдела. Но за ним ведь кто-то стоит. Кто-то могущественный и влиятельный. Это ещё если не вспоминать о марионетках среди законников.
— В любом случае, теперь я вернулась. — Расценив по-своему моё напряжение, мама улыбнулась
В её речах и глазах было столько страсти, что внутри меня зажёгся огонёк надежды. Вместе мы всё преодолеем.
Но идиллия момента была разрушена внезапно обрушившимся на дверь ударом, от которого деревянное полотно задрожало, сбрасывая с себя пыль. Затем её слегка приоткрыли, и в образовавшийся проём просунулась голова темноволосой девушки.
— Не волнуйтесь, у нас всё в порядке, — уверила Фару, после чего натянуто улыбнулась и так же быстро исчезла, как появилась.
Но «порядком» там и не пахло. Когда мы с мамой выглянули из хижины, нам явилась весьма любопытная картина. Голова Эрика была зажата под мышкой у Шейна, и, судя по раскрасневшемуся лицу пустынника, тот не сильно радовался сложившемуся результату. Малец предпринял ещё несколько попыток вырваться из захвата, неистово замахав руками во все стороны, но опытный противник не поддался.
— Что тут у вас? — уточнила мама, медленно скользнув взглядом по застывшим парням, не иначе как пародирующих скульптуру «Геракл, борющийся со львом».
— Где? — с невозмутимым видом поинтересовался Шейн, а затем и вовсе сделал удивлённые глаза и посмотрел по сторонам. Я тихонько хихикнула, выглядывая из-за спины родительницы. Та же в свою очередь выразительно приподняла бровь и глянула на гневно пыхтевшего Эрика. — А, это, — спохватился Анварен, будто только сейчас заметил скрученного парнишку. — Лёгкие воспитательные работы, — пояснил он, одним движением возвращая скитальца в вертикальное положение, и мощными хлопками стряхнул невидимую пыль с его плеч.
— Фару, Эрик, возвращайтесь домой, — велела глава прайда, видимо, опасаясь, как бы возникшая между парнями «приятельская» связь не окрепла ещё больше. — Я задержусь. По возвращении всё расскажу и сделаю объявление.
Фару по-военному кивнула, плотно сжав губы, а затем схватила за рукав несогласного товарища и оттащила в сторону. Когда же скитальцы телепортировались, я вспомнила о главном.
— Мы должны рассказать папе.
Моя фраза возымела на маму эффект пронизывающего ветра. Её плечи и спина напряглись, а пальцы мелко задрожали.
— Как я посмотрю ему в лицо, — тихо прошептала она, не обращаясь ни к кому конкретно. В ней шла борьба. С собственной совестью и страхом быть непринятой.
— Не волнуйся. — Я обошла её и, встав перед ней, погладила по плечу. — Он будет счастлив встретиться с тобой. Ты бы только видела, как блестят его глаза всякий раз, когда он вспоминает о тебе.
Я не пыталась подсластить пилюлю, это была чистой воды правда. Когда отец не сердился и позволял себе пережить воспоминания о жене, его лицо преображалось, будто на смену пасмурной погоде приходила ясная и заливала тёплым солнцем всю округу. Любой бы понял, что эта женщина занимает важное место в его сердце.