Чары пленницы
Шрифт:
– Зря ты не написал, Коул, я бы подготовил встречу.
– С ужасом об этом думаю. Спасибо, день и без того был достаточно невыносимым.
– Хм… Что такого невыносимого в сегодняшнем дне? Увидеть меня впервые за два года? Съесть что-то другое, кроме сушеного мяса и заплесневелого сыра? Привезти с собой очаровательную леди?
– Я тебе рассказал, зачем она здесь. С ней и так трудно, а ты еще больше усложнил мою ситуацию. Она не гостья, а моя собственность. Больше не забывай об этом.
– Это я усложнил твою ситуацию? Скажешь
Коул свирепо уставился на радостную ухмылку брата. Гриффин всегда умел приводить его в бешенство, и зрелость не изменила в нем этой черты.
– Грифф, я просил тебя не представлять Бейли как свою гостью. Ты мог хоть раз держать свой назойливый рот закрытым, чтобы я сам управлял ситуацией?
– Чем тут управлять? Если ты собрался ее использовать, так нацепи наживку на крючок и забрось. Чего еще?
– Я тебе говорил! – зарычал Коул. – Я ее использую только после того, как испробую другие способы. Кстати, ты что-нибудь узнал от своих информаторов?
– За последние несколько недель появилась пара подозрительных типов. Один – испанец, желает осесть в Чарльзтауне, с женой. Другой – англичанин, только что прибыл неизвестно откуда. Разъезжает один, сейчас живет в Уильямсберге.
– Интересно.
– Очень. О, есть кое-что еще!
Увидев озорной блеск в глазах брата, Коул поморщился.
– Смею ли я спросить – что именно?
– Джулия.
– Черт возьми! Она же не могла знать, что я приеду, – простонал Коул.
– Хм… я бы не был так уверен, брат. Ты же знаешь Джулию.
– К сожалению, знаю. – Брат смеялся так заразительно, что Коул невольно улыбнулся. – Когда явится этот ураган?
– Через неделю. Но, по-моему, если она узнает, что ты уже здесь, это произойдет гораздо раньше. Получше спрячь свое новоприобретенное имущество, брат.
Коул тяжело вздохнул и кивнул, осушил бокал и пожелал брату спокойной ночи.
Глава 23
– О, вы чудесно выглядите!
Бейли спустилась с последней ступеньки и смущенно улыбнулась на комплимент. Гриффин протянул ей руку.
– Вы слишком добры. Боюсь, темные круги под глазами у меня никогда не пройдут.
– Да что вы, я был просто покорен этим чудным оттенком синего. Или он черный?
Бейли засмеялась. Она то и дело поправляла высокий кружевной воротник, призванный скрывать шрам на шее.
– Не надо, – сказал Гриффин, отодвигая ее руку. – Ничто не может испортить вашу красоту.
Бейли опять улыбнулась и опустила руку, и Гриффин повел ее в столовую. Как и вчера, стол был сервирован необычайно красиво. На белоснежной скатерти стояли фарфоровые тарелки цвета персика с золотом и хрустальные бокалы с золотыми ободками. На один конец стола поставили корзину с фруктами, на другую – горячий
– Все в порядке, Тесса, можешь подавать, – сказал ей Гриффин и обратился к Бейли: – Сегодня Коула с нами не будет, он рано утром отправился на корабль. Думаю, к обеду вернется.
– Я нисколько по нему не скучаю, – ответила Бейли. Кажется, получилось не так холодно, как ей хотелось, потому что Гриффин улыбнулся.
– Я позаботился о вашем письме, Бейли. Оно прибудет в Бофорт недели через две. Надеюсь, к тому времени как придет ответ, вы уже будете дома.
– Полагаю, это зависит не от меня.
– От чего же? – спросил Гриффин, намазывая маслом горячую булочку.
– От того, как долго Коул будет отсутствовать за завтраками, – ответила она и усмехнулась, когда Гриффин одобрительно хохотнул.
– Неплохо сказано, Бейли. Как вы смотрите на прогулку после завтрака?
– С удовольствием. Роузгейт – большое владение?
– Десять тысяч акров. Нашему деду эту землю подарила лондонская компания «Виргиния». Они были одними из первых поселенцев.
– Должно быть, они были очень храбрые. Мой отец привез мать в колонию, прельстившись свободой. До того они оба служили у одного герцога, и он был настолько добр, что, когда мама забеременела во второй раз, помог им перебраться в Северную Каролину. Я была маленькой и не помню жизнь в Англии, но сомневаюсь, чтобы герцогское имение было столь же велико, как Роузгейт. Не могу себе представить, как вы управляете десятью тысячами акров земли!
– Полагаю, мы не будем стараться осмотреть все за один день?
Бейли посмеялась, потом серьезно сказала:
– Как получилось, что вы с братом такие разные? Я бы не поверила, что вы родственники, если бы не внешнее сходство.
Гриффин сразу посерьезнел.
– У Коула были трудные времена. Когда отец уходил в плавание, он полагался на него как на хозяина дома, а это бывало часто, пока мы были мальчишками. Мама всегда казалась грустной. Повзрослев, я понял, что она страдала меланхолией. Для эмоциональной поддержки она опиралась на Коула – думаю, слишком сильно. Потом, наконец, уступила настоянию отца, и в двенадцать лет Коула отправили в Англию учиться. Он часто приезжал навещать мать, но…
– Он ничего не мог поделать с ее болезнью.
– Я знаю, но он винит себя за… ее ошибки. Он чувствует, что как будто обманул ожидания отца. И с того времени поклялся восстановить честь нашей семьи.
– Ужасная нагрузка для молодого человека. Гриффин кивнул.
– Бейли, у Коула доброе сердце. Я не знаю другого человека, который был бы так щедр душой. Но иногда в жизни происходят события, которые ввергают нас во тьму и показывают худшие стороны жизни. Одни оттуда возвращаются, другие навеки пропадают во тьме.