Час Черной звезды
Шрифт:
— Раздевайся и ложись на стол. Сейчас мы узнаем, кто ты такой на самом деле.
Вотша замер на месте. Нет, не потому, что он испугался предстоящего осмотра, просто в его памяти вдруг всплыло, как много лет назад, когда он был совсем маленьким и его привезли в крайский замок, он услышал точно такой же приказ. И отдал его тогда дважды посвященный волхв Ратмир, брат вожака восточных волков. Именно после этого князь Всеслав принял неожиданное решение: оставить маленького, никчемного извержонка в замке. Прошлое рванулось из памяти и…
— Раздевайся
Вотша вздохнул и начал медленно стягивать рубаху.
Столешница оказалась каменной и была невыносимо холодна. Вотша вытянулся на ней, сдерживая дрожь, и замер, ожидая продолжения. Несколько секунд ничего не происходило, а затем за его головой что-то тихо прошипело, и вдруг на потолке, скрывавшемся до того в темноте, прямо над его головой замерцало золотистое зеркало. Нет, это было не зеркало, потому что в нем ничего не отражалось. По желто-золотистой поверхности, слегка вогнутой, как показалось Вотше, пробегали стайки золотистых искр, складываясь в замысловатые ажурные фигуры, мгновенно рассыпавшиеся и перетекавшие в фигуры иные, еще более замысловатые. Они притягивали взгляд Вотши, ему было интересно следить за этой мерцающей игрой, он не мог, да и не хотел оторвать глаз от этого упорядоченного и в то же время непредсказуемого золотистого вихря…
Пару минут юноша еще мог отдавать себе отчет о том, что он видит и что с ним происходит, а затем глаза его потеряли осмысленность, остекленели, кровь отлила от лица, а сознание провалилось в темноту… в небытие!
Он уже не видел, как из мрака, окутавшего угол комнаты, выплыла высокая, тощая фигура, закутанная в черный балахон с закрывавшим лицо капюшоном. Фигура приблизилась к лежащему в трансе извергу. Он не слышал удовлетворенное хмыканье, но вопрос, заданный Темным Хартом нормальным, не лишенным глубины и красоты баритоном, он понял:
— Как тебя назвали при рождении, изверг?!
И ответил на него:
— Вотша…
— Где ты родился, изверг?
— В городе Крае, столице стаи восточных волков…
Черная худая фигура, до этого странно покачивающаяся, вдруг замерла в полной неподвижности и переспросила:
— Повтори, где ты родился?!
— В городе Крае, столице стаи восточных волков, — безразлично повторил Вотша.
Последовала долгая пауза, словно спрашивающий никак не мог осмыслить этого простого ответа. Но затем… затем он произнес следующий вопрос:
— Кто тебя воспитывал, изверг?
— Сначала дед, затем меня забрали в княжеский замок…
— Почему тебя забрали в замок, изверг?
— Не знаю…
Секунду спрашивающий раздумывал, а потом задал тот же вопрос по-другому:
— Как ты сам считаешь, почему тебя забрали в княжеский замок?
— Мой прадед, многоликий Ват, был великим воином стаи восточных волков. Может быть, князь Всеслав забрал меня к себе в память о моем прадеде… Или же дважды посвященный волхв Ратмир, брат князя, узнав о том, что я правнук Вата, сумел убедить князя забрать
Следующий вопрос последовал немедленно:
— С тобой в княжеском замке хорошо обращались?
— Да…
— Почему же ты сейчас оказался… — Темный Харт на секунду запнулся, словно не зная, как правильно сформулировать вопрос, — так далеко от своей стаи?
— Я сбежал…
Ответ изверга, похоже, удивил Харта. Да какое там — удивил, это было просто невероятно! Волки… восточные волки не смогли настигнуть в своей степи какого-то изверга! Возможно, поэтому он переспросил:
— Ты сбежал из замка и тебя не догнали?!
— Да…
— И давно ты сбежал из замка Всеслава?
— Больше года назад…
— Причина, по которой ты сбежал из замка?
— Я победил в поединке княжича из стаи южных ирбисов, за что князь Всеслав решил навечно заточить меня в подземелье замка…
И опять изверг удивил Харта — судя по его словам, а врать он не мог, ему пришлось драться на поединке с многоликим. Это было совершенно невероятно и говорило о том, что к этому… Вотше в замке восточных волков относились, как… к многоликому! Учили владению оружием, грамоте, позволили ему выйти на поединок с многоликим!
Прежде чем задать очередной вопрос, Темный Харт несколько секунд обдумывал его:
— Твой прадед был многоликим, был великим воином, почему же ты — изверг?
— Мой прадед был лишен многоличья, дедом нынешнего князя стаи восточных волков…
Услышав этот ответ, Темный Харт насторожился. Ответ не был для него неожиданностью, а вот в голосе отвечавшего изверга вдруг прозвучала… тоска. У отвечающего возникло чувство, чего в принципе не могло быть — ведь он находился в трансе! Надо было бы прервать допрос, но Харт все-таки продолжил его:
— За что твоего прадеда лишили многоличья?
— Не знаю…
Но Харт был настойчив, для него вдруг стало необычайно важно добиться ответа именно на этот вопрос:
— Вспомни, что тебе рассказывали об этом, что ты слышал от других многоликих?!
И тут изверг быстро забормотал хриплым, свистящим, не своим голосом:
— Я не помню! Не помню!.. Не помню!.. Не!..
Его тело вдруг выгнулось дугой, словно скрученное жестокой судорогой, бормотанье превратилось в нечленораздельный хрип, на губах показалась пена.
Темный Харт отпрянул от стола, а затем снова быстро наклонился над корчившимся на столешнице извергом.
— Ты слышишь меня?!
Тело Вотши выгнулось в другую сторону и почти сразу же распрямилось, глухо стукнувшись о камень затылком. На секунду он замер, а потом крутанулся, поджав колени к животу, и… свалился на пол! Харт бросился на него и, удерживая бившееся в крупной дрожи тело за плечи, дважды сильно дунул в искаженное, побледневшее до синевы лицо!
Вотша еще раз-другой дернулся, а затем затих. Тело его расслабилось, ноги разогнулись, и вдруг он тихо заскулил, как маленький щенок, отброшенный в сторону беспощадным ударом ноги.