Чаша бытия

Никитин Геннадий Матвеевич

М у ж ч и н а. Прости, пожалуйста, я не вижу проблемы — в таком же положении находится и мужчина. С одной стороны, — то, с другой — это, но своей судьбой я все-таки считаю тебя. Кстати, ты еще не открыла причину. Пропала на восемь месяцев. А ну-ка, говори.

Ж е н щ и н а. Мне стыдно. Скажи, Егор, а зачем тебе жена? Ты не смейся, ты ответь: вот зачем сегодняшнему мужчине жена? Только не говори, что она мать его детей, — этот вариант я уже знаю.

М у ж ч и н а. Могу сказать, и довольно определенно. Человек задуман, создан жить парой — Адам и Ева. Значит, у него все — все чувства — приспособлены для того, чтобы объединиться. Чувство радости, чувство победы,

горя — все, так сказать, на двоих рассчитано. Могу сказать о себе. Без тебя моя жизнь совсем другая. Понимаешь? Я это не придумал, это как дважды два, вот в чем ужас.

Ж е н щ и н а. Почему — ужас?

М у ж ч и н а. Да потому, что ты — моя душа. А душа берет и пропадает.

Ж е н щ и н а. Я же вернулась.

М у ж ч и н а. Ну вот, и хватит бегать. А теперь выкладывай.

Ж е н щ и н а. Да ерунда, честное слово, ерунда.

М у ж ч и н а. Не сомневаюсь. Ну?

Ж е н щ и н а. Я нашла записку. Твою. Номер телефона, имя. И день встречи.

М у ж ч и н а. Имя? Без фамилии? Странно.

Ж е н щ и н а. Имя этой… Тьфу ты, господи. Которая была до меня.

М у ж ч и н а. Уже понял. Рэвность.

Ж е н щ и н а. Ничего подобного.

М у ж ч и н а. Ты, оказывается, такая же, как все. К сожалению.

Ж е н щ и н а. Нет, это совсем другое. (Вскакивает на ноги.) Ты не понимаешь.

М у ж ч и н а. Чего же я не понимаю?

Ж е н щ и н а. А вот чего. Когда я увидела записку… А ты ведь мне ничего не говорил! Я вдруг поняла: у тебя — своя жизнь, а у меня, значит, своя.

М у ж ч и н а. Не понимаю.

Ж е н щ и н а. Да чего там понимать. Я не посмела спросить у тебя! Не посмела. Тихонько положила записку обратно. И все оборвалось. Два чужих человека. Вот тогда я испугалась. Уж лучше, как одна моя знакомая — среда и пятница, и никаких иллюзий. Так что «рэвность» тут ни при чем.

Мужчина задумывается. Пауза. Звонит телефон.

М у ж ч и н а (не сразу берет трубку, по телефону). Да… Але. (Меняя тон.) Але!.. Колотков?.. Это ты, Виктор?.. Ну что?.. Почему?.. А что же будет? (Встает, отходит с телефоном в сторону.) Когда?.. Но мы же договорились!.. «Белая ночь» и красная обивка!.. Но ведь так можно и в сурике ездить и в мешке ходить!.. Нет, постой, я не кричу, Витек, но машина-то моя! Крашу-то все-таки я… Почему же три дня назад была, а сейчас пропала?.. А какая есть?.. Я не нервничаю, я сам достану!.. Достану и привезу. На такси, к воротам… Как — нельзя?.. А что же делать?.. Мне что делать?.. Ну хорошо, посоветуй, пораскинь умом… Может, со старшим мастером поговоришь?.. Ты, Витек, знаешь, я человек свой… Да, свой… Когда позвонишь-то?.. Ты не забывай, мне на работу ездить полтора часа на трех транспортах, да еще на консультации… Когда?.. В среду?.. Может, в понедельник?.. Или во вторник?.. В среду?.. Ну ладно, буду ждать… Да, жду. Жду! Привет жене!

Гудки отбоя.

(Кладет трубку.) Ах, как трудно мне все достается. Все, все, начиная с тебя. «Записка». Какая чепуха. Я ей был нужен по делу! А ты?.. Сразу выводы, сразу — «чужие». Поменьше бы думала о себе и побольше — о других! Что вот мне сейчас делать? Что? Сколько переплатил десяток! Сколько с ними выпил! На «ты» перешел. А квартира?

А ремонт? Помнишь, потолок протекал. Я всю осень подставлял тазы. Приходил какой-то гражданин из жилконторы и уверял, что это временно. Пока я сам не полез на крышу и не залил ведром гудрона. А телефон? Ведь я же врач, я столько лет кого-то обхаживал. Писал прошения! Собирал подписи! Сидел в очередях! Пока не попался мне один товарищ с прободением. Теперь — с машиной. Через неделю — праздник, вот он и звонит. Да мне не жалко! Только ведь… (Неожиданно остановился перед ней.) Ты вот все говоришь, мечтаешь, рассуждаешь. А ты можешь все бросить и уехать со мной в деревню?! Топить печь, таскать воду, делать обед — в общем, сидеть в деревне ради мужчины, врача? Поедешь?

Ж е н щ и н а. А если я отвечу — да?..

М у ж ч и н а. Конечно, все не просто. И всем не просто! Кстати, сколько сейчас времени? Надо ехать. Надо. Ты можешь здесь побыть, а может… со мной? Только будешь сидеть в машине. Возьмем такси и быстро смотаемся туда-обратно. (Начинает собираться.)

Ж е н щ и н а. А куда?

М у ж ч и н а. Понимаешь, нужно провести небольшую операцию. Одному лицу делаем подарочек. Человек он ничего себе, но не в этом дело. Хорошо еще, если возьмет! Тут, правда, податься некуда — со свадьбой дата. Я на работу поеду. Мне домой к нему не надо, зачем? На работу, как бы официально…

Ж е н щ и н а. А кто он?

М у ж ч и н а (посмеиваясь). Крупный деятель. К гостям выходит в одной калоше, делает вид, что живет на небе. (Достал из шкафа зонтик.) Хорош?

Ж е н щ и н а. Ему? Но он же дамский. (Открыла зонт.)

М у ж ч и н а. Какая разница! Пойдет жене.

Ж е н щ и н а. А ему?

М у ж ч и н а. А ему… Вот — коньячок. (Достал коробку из шкафа.)

Ж е н щ и н а. От «бэбэ», благодарных больных.

М у ж ч и н а. Не играет роли.

Ж е н щ и н а. А зачем такая осада?

М у ж ч и н а. Вот именно. Он все сможет, если захочет. Поехали, поехали, не стой в задумчивости. Не расстраивайся, купим и тебе такой. (Складывает зонт.)

Ж е н щ и н а. Ты прекрасно знаешь, что я не из-за этого.

М у ж ч и н а. Знаю.

Ж е н щ и н а. А что тебе от него надо?

М у ж ч и н а. Как — что? Нашу же клинику разделили.

Ж е н щ и н а. Да, мне Соломин сказал.

М у ж ч и н а. А меня на кафедре не оставили. И я сейчас попал, по существу, в обычную больницу. Это после двадцати лет научной работы! И при том, что в тридцать пять я уже был доктор наук. Я у разбитого корыта, и что мне делать — этого никто не скажет. В том числе и ты.

Ж е н щ и н а. Ты хороший врач, у тебя всегда будет работа.

М у ж ч и н а. «Работа». Это пожалуйста! В шесть мест зовут на консультацию. А что толку-то? Ничего же не двигается! Все остановилось!

Ж е н щ и н а. Что — все?

М у ж ч и н а. Да будет тебе. «Земский доктор».

Ж е н щ и н а. Ну, неси.

М у ж ч и н а. Стал бы я ему зонтики носить. Нет, пиджак долой, наденем-ка свитер. Этот вот, с дыркой. Попроще!

Ж е н щ и н а. Кошмар.

М у ж ч и н а. Кошмар и есть, никто не спорит. Ты готова?

Ж е н щ и н а. Егор, я не поеду, я тут тебя подожду. Или домой пойду.

М у ж ч и н а (посмеиваясь невесело). Злая ты.

Ж е н щ и н а. Да я ничего. Ей-богу, ничего.