Чаша Гальфара
Шрифт:
– Да, теперь мы имеем богатейший выбор оболочек, так сказать, гардеробчик. И это только один зал – зал гуманоидов. А есть еще и другие. Там бы тебе было еще интереснее, но сейчас не до того – времени в обрез.
" Сразу видно, что ты себе оболочку выбирал не здесь", – почему-то зло подумала Корги.
– Ладно, займемся делом, – посерьезнел Зувар. – Ханнаг ждет нас. Здесь ничего подходящего нет. Сейчас немного полистаем.
При этих его словах светящиеся столбы с заключенными в них неподвижными фигурами с бешеной скоростью понеслись перед глазами, как
– А вот теперь можешь выбирать, – Зувар сделал широкий жест рукой. Корги минут двадцать ходила вокруг застывших человеческих фигур, внимательно вглядываясь в их лица и одежду, как бы стараясь определить, кем были они в своей прежней, нормальной жизни, какой имели характер.
Наконец, изучив с десяток экспонатов этой странной и страшной выставки, колдунья решительно подошла к одной из фигур и, глядя на нее в упор, как бы уже примеривая на себя, погрузила руки в окружающий ее поток голубого света.
– Вот эта, – едва слышно произнесла Корги.
Сзади неслышно подошел Зувар, остановившись у нее за спиной.
– Ну что ж, лучшего выбора не смог бы сделать и сам Ханнаг. Я рад, что не ошибся в тебе.
10. Нежданный гость
Зэнд сидел на краю обрыва, свесив вниз ноги, и смотрел на море. Свежий ветерок теребил его давно нечесаную шевелюру и седую всклоченную бороду. Прошел, наверное, час с того момента, как он проводил Алену с ее необычными спутниками. Оранжевое солнце давно перевалило за полдень и уже приближалось к вершинам гор, а на северо-востоке из-за моря показался край кольца Нолы. Время от времени Зэнд подбирал с земли камешки и бросал их вниз, наблюдая, как они, подскакивая, скатываются с обрыва.
Бросив очередной камешек, Зэнд поднялся, чтобы уйти, и вдруг увидел всадника, приближающегося по пляжу с западной стороны, оттуда, где находилась импровизированная выставка каменных изваяний яшеров. Всадник скакал вдоль самой кромки прибоя, где песок был сырым и плотным. Он быстро приближался, и вскоре Зэнд смог разглядеть его во всех деталях. Под всадником был красивый мощный волфан серебристо-серой масти, сбруя на волфане была под стать самому животному, роскошная, богато отделанная серебряными украшениями. Седло также было инкрустировано серебром. У задней луки седла висела притороченная к нему кожаная дорожная сумка, пара мечей и легкий шлем из серебристого металла, украшенный костяным гребнем Переливчатого ящера. На всаднике была не стесняющая движений легкая кожаная кираса с вьющимся по ней замысловатым серебряным узором и с большой восьмиугольной звездой на груди.
Брови Зэнда удивленно поползли на лоб: "Неужели это… Не может такого быть!"
Но вот всадник подъехал еще ближе, и теперь можно было разглядеть его лицо. Был он молод, не старше двадцати пяти лет, и имел довольно приятную внешность. Почти сросшиеся над переносицей черные брови придавали его лицу суровое выражение и делали его несколько мрачным. Длинные черные
– Да, без всякого сомнения это он, – пробормотал Зэнд себе под нос.
В этот момент всадник глянул в его сторону. Он резко осадил волфана и остановился, потом, потянув за правый повод, повернул и стал не спеша приближаться. Теперь, когда он повернулся в фас, Зэнд увидел, что всю левую сторону его лица от лба к подбородку пересекал глубокий шрам, который, однако не уродовал наездника, а лишь делал его вид еще более мужественным. Левый глаз его прикрывала черная матерчатая повязка.
Волфан неспешной рысью подъехал к самому подножию обрыва, и всадник, глядя вверх на Зэнда, поднял правую руку с раскрытой ладонью.
– Приветствую тебя! Ты Зэнд-Гвоздь, – крикнул он, то ли спрашивая, то ли утверждая.
– Приветствую и тебя, Рыцарь Серебряной Звезды. Ты не ошибся, я – Зэнд, только вот Гвоздем меня уже давно никто не называл, – отозвался Зэнд.
– Смогу ли я найти у тебя короткий приют?
– Об этом мог бы и не спрашивать. Проезжай немного подальше, там ты сможешь подняться, – Зэнд указал туда, где начиналась тропа, ведущая наверх.
Всадник подъехал к ней и, спешившись, стал подниматься, ведя волфана за повод.
"Да, странно, – думал между тем Зэнд. – Сколько лет – ни одной живой души, и вдруг – вторые гости за одни сутки".
Наконец рыцарь оказался наверху рядом с Зэндом.
– Ты узнал меня? – спросил он без особого, впрочем, удивления.
– Да, но и ты узнал меня, хотя, по-моему, ни разу не видел.
– Но зато много о тебе слышал, – с легким поклоном отвечал молодой человек.
– Моя персона не заслуживает такой известности, чего никак не скажешь о тебе. Кто в Амероне не знает Эдвина Одинокого, Рыцаря Серебряной Звезды.
И Зэнд в свою очередь поклонился гостю.
– Впрочем, не продолжить ли нам беседу за столом? Должно быть, ты проголодался с дороги.
– Не откажусь, – согласился Эдвин Одинокий и направился вслед за Зэндом к его дому.
– Неплохо ты здесь устроился, – сказал он, оглядываясь вокруг.
– Да, я доволен.
– И что же, ты живешь здесь совсем один?
Зэнд молча кивнул головой.
– В таком случае прозвище "Одинокий" подходит не только мне, – улыбнулся Эдвин.
– Пожалуй, – согласился Зэнд.
Так, беседуя, они подошли к дому.
– Я отпущу Барнавара, – сказал Эдвин, снимая с волфана седло и сбрую – пусть немного попасется.
– Конечно, – ответил Зэнд, любуясь гармоничными формами прекрасного животного. – Это тот самый знаменитый Барнавар?
– Да, это он, мой верный друг и соратник. – Эдвин шлепнул волфана по широкой спине, и тот, сорвавшись с места, в несколько грациозных прыжков скрылся за деревьями сада.
Зэнд несколько секунд задумчиво смотрел ему вслед, потом жестом пригласил Эдвина войти в дом. Молодой человек пристегнул к поясу один из мечей и шагнул в распахнутую Зэндом дверь.