Чаша мудрости
Шрифт:
От старости наш бренный мир спасая?
Вспять повернет теченье бурных рек,
Истории страницы наугад листая?
Союзник ада и проклятье рая,
Меж прошлым днем и будущим дилемма,
Бежит сквозь годы, судьбами играя,
Коварный враг – безжалостное время.
«Будь милосердным, не вини людей...»
Будь милосердным, не вини людей:
Подобно стаду обезумевших зверей,
Они о жалости и добродетели забыли,
В их душах
…Все отойдет: наступит час блаженства,
Вся эта грязь уйдет и совершенство
В их душах будет литься через край,
И воцарится в этом грешном мире рай!
Планета Земля
Парит в просторах космоса огромный шар земной,
В безмолвии вселенной, покрытой вечной тьмой.
Переливаясь радугой божественных цветов,
Летит навстречу времени в объятьях облаков.
Волшебный мир пустынь и ледяных дворцов,
Творенье дивное неведомых творцов.
Оживший глобус, опоясанный водой,
Кружится величаво со спутницей Луной.
Жемчужина в оправе – загадка всех миров,
Светилом освещенная, в кругу семи ветров,
Плывет, играя гранями цветного хрусталя,
Планета голубая – прекрасная Земля!
Божественная палитра
Играет красками природная палитра,
В созвучье с гаммой, льющейся с пюпитра:
Ультрамарин небес и золото полей,
Рассвет оранжевый и синева ночей,
Вершины гор за млечной пеленой,
Туман, как серебро, над дымчатой рекой.
Слились в них звуки соловьиной трели
В гармонии с воздушной акварелью…
Звучит, как музыка, несущая покой,
Шедевр, написанный Великою рукой.
«Ласкает взгляд едва проснувшийся пейзаж...»
Ласкает взгляд едва проснувшийся пейзаж,
Лучами солнца будто созданный витраж:
Огни небес слились с прохладой над рекой,
Причудливыми бликами играя над водой…
О, сколько красок чудных осветил творец,
Придав творенью своему чарующий венец!
Осень
Осенний лист с березы золотистой
Кружась, упал в увядшую траву.
В высоком небе, голубом и чистом,
Путь держат к жарким странам журавли.
Вот так и я, подобно птице вольной,
Вернусь к тебе осеннею порой.
В тот миг, когда в природе, грусти полной,
Все о разлуке говорит с тобой.
Дорога жизни
Был трудным путь, создал его творец,
Шел по нему старик, беспомощный слепец.
Он повидал немало в пройденном пути
И жаждал побыстрее до конца дойти.
Дорогой жизни той спешил другой гонец:
Злой,
Он был богат, красив и полон сил,
Но вряд ли людям бедным пользу приносил.
И закричал юнец на дряхлого раба:
«Освободи дорогу, старая арба!
В конце пути меня ждут слава и почет,
Посторонись, калека, я спешу вперед!»
Прошли дожди, проплыли облака;
Давно уж нет слепого старика.
А что ж юнец? – торопится вперед,
Однако он, друзья, совсем уже не тот:
Больной и нищий, старый и хромой,
Он горб несет, помеченный судьбой.
И вдруг раздался крик другого гордеца:
«Уйди с дороги, старая овца!»
И не успел горбатый голову поднять,
Чтоб всадника кричащего унять,
Сверкнула сталь меча – и больше нет "юнца";
Похоже, заслужил такого он конца.
Мой юный друг, идущий в дальний путь,
Простую истину о жизни не забудь:
Коль будешь презирать ты стариков,
Конец твой будет именно таков!
Поэт и скульптор
Спор завели однажды скульптор и поэт:
Чье имя в памяти людской останется навек?
Воскликнул скульптор: « Я творю из камня,
И не страшны моим твореньям испытанья!
А что твои поэмы да стихи?
К чужим работам жалкие штрихи.
…Спор тот, сквозь время, длился много сотен лет
И лишь теперь дошел до нас ответ:
Скульптуры те, что камнетес ваял в камнях,
Природа превратила вскоре в пыль и прах;
И видно сгинули б творенья те в веках,
Коль не поведай нам поэт о них в своих стихах.
Отражение
Прекрасная луна однажды ночью,
Когда блистала полною красой,
К великому светилу обратилась с речью,
От важности и чванства потеряв покой:
«Твердят невежды, будто ты венец всему
И что являешься основой мирозданья.
Позволь, ты светишь днем, а посему –
К чему твои напрасные старанья?
Я ж восхожу на небосвода круг,
Когда спускается на землю мрак ночей
И освещаю горы и поля вокруг,
Так кто из нас для путника нужней?»
И невдомек ей глупой, серебром мерцая,
Любуясь и кичась во тьме собой,
Чужим величием, как в зеркале, сияя,
Что солнца луч лишь отражает золотой.
Басня о львах и осле
Двух гордых львов, что в клетках
по соседству жили,
Решил стравить по глупости осел.
В своих коварных планах он одно лишь не учел,
Что львы те рождены одною львицей были.
Шептал он молодому льву: «Сосед, мол, твой подлец!