Чаша огня
Шрифт:
— Что это? — спросил я Виджаядева, указывая вниз.
— Какой-то древний монастырь… вернее, его остатки. Много веков назад их здесь было не счесть, почти на каждом перевале.
Он помолчал, потом добавил:
— И забирались же люди в такую глушь! Тут и птицы-то не всегда летают!
— А там есть люди?
— Что вы, исключено! Эти безумцы давно уже покинули эти места. Еще задолго до того, как родились мы с вами. В наше время о них можно узнать только по истории религий, а вера в различные божества давно сменилась знанием истинного устройства мира и происхождением самой религии. Теперь-то мы знаем, что вера в богов пришла к людям во времена последнего ледникового
— Да, вы правы, — согласился я. Попросил: — Мы можем спуститься ниже?
Виджаядев посмотрел на пилота. Тот отрицательно покачал головой.
— Опасно! Слишком узкое ущелье, можно погубить машину. К тому же там отрицательное гравитационное поле — сильное отражение от скал. Мы не сможем двигаться.
Я вновь посмотрел вниз. Странное сооружение, вероятно стоявшее здесь с незапамятных времен, находилось на самой границе ледяных просторов. Выше шли вечные снега, кружили метели и холод убивал все живое.
— Не понимаю, — сказал Виджаядев, тоже глядя вниз, — как эта девочка отважилась одна забраться в эти места? Я и то не рискнул бы в одиночку идти сюда по горам! И что только ей здесь было нужно? Разве мало гор вокруг?
Он посмотрел на меня. А я прикидывал в уме, сколько времени понадобилось бы Дивии Рана, чтобы добраться сюда примерно от того места, где я оставил свой магнитор. Ведь возможности воспользоваться гравипланом у нее не было.
В институт я вернулся, когда уже совсем стемнело. Легкое здание угадывалось на темном небе по множеству огней, расцветивших его замысловатым узором. Дневная суета и гомон этого огромного студенческого «улья» сейчас сменились неторопливой и размеренной вечерней жизнью. В комнате Антона был прежний порядок, но самого Куртиса я здесь не застал.
Неяркое освещение ночных светильников придавало обстановке уютный домашний вид. Я устало опустился в кресло напротив окна и тут заметил на тумбочке у дивана кремниевый диск мемонограммы, лежавший сверху. Наверное, Антон уже заходил сюда и оставил для меня сообщение. На диске были записаны передачи новостей местных каналов ВОПИ за прошедшие три месяца, но записка заинтересовала меня сейчас больше. Я развернул аккуратно сложенный лист тонкой розовой бумаги и пробежал глазами текст, написанный от руки.
Линейное сообщение.
По вашему запросу извещаем, что девушка по имени Дивия Рана, двадцати трех лет, ранее проживавшая в секторе 2-Г Центральной зоны ААП, в период с 25 по 30 августа 671 года Мирового Воссоединения ни в одной из жилых зон Трудового Братства не регистрировалась. О ее местонахождении и передвижении в означенный период СРЖЗ сведениями не располагает.
30 августа 671 года МВ, 17 ч. 00 м.»
Я
Я специально попросил Куртиса подобрать мне записи новостных сообщений только местной информационной сети, так как неясные догадки, появившиеся у меня в самые первые часы моего пребывания в институте, требовали проверки. Но просмотрев больше половины диска, я не нашел того, что искал.
Передо мной проходило бесконечное множество людей во всем неисчерпаемом богатстве своего облика и устремлений. Картины грандиозных строек сменялись не менее впечатляющими зрелищами всеобщих празднеств, самодеятельных концертов и спортивных состязаний. Люди, умевшие непринужденно отдаваться работе, находя в ней радость и увлечение, столь же легко и радостно отдыхали в свободные минуты. И от этого их жизнь приобретала особенную, ни с чем несравнимую легкость и красоту. И вновь панорамы бескрайних песчаных пляжей по берегам сверкающего океана сменялись сюжетами о работе ферм по выращиванию искусственного белка, или репортажами со стройки новой приемо-передающей энергетической станции на плоскогорье Декан, где шел монтаж концентраторов гигантских антенн и гелиоприемников.
Неожиданно картины эти оборвались, и на экране появилась молодая женщина-диктор. Несмотря на все старания, она все же не смогла скрыть своего волнения.
«Внимание! — произнесла она. — Только что к нам поступило сообщение из горноспасательной Службы. Сегодня в одиннадцать часов утра в пятый отдел ГСС сектора 1-СИ обратились жители поселка „Солнечный“ (код 5/42), сообщившие об исчезновении из поселка Эве Лайн, геолога по специальности».
Я весь напрягся, машинально отметив дату — четырнадцатое июля. Тем временем диктор продолжала:
«Пока усиленные поиски, предпринятые спасателями, не дали никаких результатов. Поиски осложняются отсутствием каких-либо сведений, способных пролить свет на причины исчезновения Эве Лайн, большой протяженностью района ее возможного местонахождения, а так же отсутствием у пропавшей личного датчика оповещения».
На экране появился портрет молодой женщины.
«Эве Лайн, двадцати шести лет, увлекалась альпинизмом и музыкой, так же неоднократно принимала участие в танцевальных конкурсах и соревнованиях по стартингу.
Братья и сестры! Мы просим вас, всех кто имеет хоть какие-то сведения о местонахождении Эве Лайн сообщить об этом немедленно в горноспасательную Службу по визиофонному коду 846–488».
Сообщение закончилось. Я быстро просмотрел сообщения этого месяца до конца. Через две недели другой диктор попросил всех, кто имеет сведения о пропавшей Эве Лайн, незамедлительно передать их в пятый отдел ГСС сектора 1-СИ, так как исчезнувшую девушку пока не удалось отыскать. Дальше на диске ничего интересовавшего меня не было, и я выключил голографон. Подошел к окну.