Чаша огня
Шрифт:
— А я против! Я против этой бессмысленной авантюры и сделаю все, чтобы не допустить ее!
Все обернулись к Тосико. Она решительно вышла на середину зала, хмуря брови и кусая нижнюю губу.
— Это ничем не оправданный и бессмысленный риск! — твердо сказала она. — Мы не имеем права допускать его и не в нашей компетенции привлекать к операции посторонних людей!
— Перестань, Тосико! — отмахнулся Ахмед Кади. — Не сгущай краски. Ты видишь все в слишком мрачных тонах.
— А вы просто слепы, чтобы увидеть путь по краю пропасти! Вы готовы следовать за своим проводником, который сам не знает правильной дороги! И к чему
Все притихли, гладя на Тосико, возбужденно блестевшую глазами. На бледных щеках ее горел яркий румянец негодования.
— Если все вы разучились различать реальную угрозу, — продолжала она, — то я не настолько слепа и потеряла голову, чтобы позволить вам взять с собой Гангу, как бы этого ни хотелось ни ей самой, ни Максиму, ни всем вам! Она простой член Трудового Братства, жизнь которого мы призваны защищать. А вы хотите подвергнуть эту жизнь опасности!
Ребята переминались с ноги на ногу, виновато переглядываясь между собой.
— Зря мы взяли с собой женщину, даже одну единственную, — шепнул на ухо Илаю Даяну, стоявшему рядом со мной, Лам Хонг. — Не будет от этого проку!
Илай посмотрел на него с сомнением, но Хонг утвердительно закивал головой и состроил характерную гримасу.
— Послушайте, Тосико! — неожиданно вступила в разговор Ганга. — Я очень польщена вашей заботой обо мне, но хочу заверить вас, вы напрасно беспокоитесь. Я не принесу всем вам лишних хлопот, к тому же я достаточно подготовлена для подобного похода в горы.
— Нет, Ганга! — Тосико покачала головой. — Все не так просто, как вы думаете. Если мы, люди обязанные выполнять приказы, то вы гражданский человек. Вы не понимаете всей возможной опасности нашего дела. Разрешить вам пойти с нами, значит нарушить распоряжение нашего руководства, преступить Высший закон, рискуя вашей жизнью.
— Но ведь существуют же исключения из правил! — возразила Ганга. — Нельзя же все время слепо следовать чужому приказу, который не в силах предугадать всех возможных последствий.
— Вам трудно понять это, как и всем, кто не связан с нашей работой, — устало возразила Тосико. — Мы, прежде всего слуги закона…
— Нет, я понимаю вас! — перебила ее Ганга. — Но и вы поймите меня. Этот поход для меня не развлечение в поисках острых ощущений! Там, в этом ужасном ущелье, пропала моя подруга, и я готова сделать все, чтобы помочь ей, чтобы спасти ее! Если же ваш Закон не позволяет мне сделать этого, значит это Слепой Закон!
Все притихли. Ганга опустила глаза, кусая губы. Мне показалось, что она плачет. Тосико подошла к ней и нежно обняла ее за плечи.
— Простите меня! Я была не права.
— Нет, — встрепенулась Ганга. — В чем-то вы, безусловно, правы, и на вашем месте я, наверное, поступила бы точно так же.
Тосико пристально посмотрела на нее и впервые за время их знакомства по-настоящему открыто улыбнулась своей сестре.
На ранней заре, задолго до восхода, когда снега на горах были еще мутно янтарны, мы погрузились в гравипланы Горноспасательной Службы, и отправились к Монастырскому ущелью. Забравшись далеко в горы, мы оставили гравипланы на небольшой альпийской поляне, а сами двинулись пешком по узкой дороге, петлявшей между огромных валунов. Миновав ледяные мосты над гремящей рекою, мы прошли как бы в иную страну, где и ручьи были прозрачнее, и травы целебнее, и камни поражали воображение своим многоцветьем,
Почти шесть часов мы шли мимо всяких торжественных песчаниковых формаций, похожих то на пирамиды великанов, то на города с зубчатыми стенами, то на одинокие дозорные башни, то на ворота в какие-то заповедные страны. На близкие к нам острые скалы иногда выходили олени и подолгу стояли, провожая нас задумчивыми взглядами и поводя головой навстречу солнцу. Постепенно дорога сужалась, горные кручи толпились все теснее. Кругом вдоль дороги то тут, то там стали попадаться какие-то старые тесаные камни, из которых когда-то выстроили ступы с непонятными страшными ликами-рожами, но почти все они давно успели рассыпаться, превратившись в бесформенные груды камней. Во всем окружающем пейзаже стала ощущаться атмосфера мрачности и подавленности. Черные вороны летали над склонами, словно над заброшенным погостом.
Я скорее почувствовал, чем понял, что мы, наконец, вступили в преддверье Монастырского ущелья. Обледенелая тропинка, тянувшаяся по карнизу, иногда совсем сужалась, оставаясь шириной только для одной стопы. Тонкая корочка льда, покрывавшая гладкие камни, делала подъем рискованно опасным. Неожиданно моя нога, казалось так прочно вставшая на тропу, соскользнула вниз, и меня резко повело вправо. Покачнувшись, я понял, что теряю равновесие. В следующую минуту я упал на колени, судорожно цепляясь пальцами за обледенелые каменные выступы на тропе.
— Максим! — Тосико бросилась ко мне на помощь, но я остановил ее протестующим жестом и замотал головой. Она замерла на месте, не спуская с меня тревожных глаз. Но я уже не падал вниз, а твердо стоял на четвереньках, с ужасом заглядывая под обрыв, где гремела необузданная горная река. Сделав над собой усилие, я подтянул правое колено к животу и оперся на ногу, снова вставая во весь рост.
Оглянувшись назад, я посмотрел на своих ребят, длинной цепочкой растянувшихся по перевалу. Туманная дымка, поднимавшаяся со дна ущелья, сносилась ледяным ветром, катившемся с гор, и оседала на камнях белесым налетом инея. Что-то дикое и устрашающее было во всей этой картине. В эту минуту Тосико поспешно двинулась ко мне, крепко цепляясь за скальную стену.
— Все в порядке, Вэй! Успокойся! — подбодрил я ее, когда она приблизилась ко мне, и улыбнулся. Ее недоверчивые глаза еще блуждали по моему лицу, а в глубине зрачков я отчетливо прочитал испуг и немало удивился этому. Бесстрашная и неутомимая Тосико — похоже, она не на шутку испугалась за меня! В это время к нам подошли наши товарищи. Впереди всех были Тим Ларо, Лам Хонг и Ян Тайсон с Гангой. За плечами у всех были огромные рюкзаки со снаряжением, причем Тайсон, вместе со своим, нес и рюкзак Ганги. Я заметил, что на протяжении всего пути он ни на шаг не отходил от девушки, всячески опекая ее. Ганга выглядела немного утомленной, хотя и бодро улыбнулась мне. Впрочем, я видел, что и Тосико заметно устала, хотя и старалась не подавать вида.