Часовой Армагеддона
Шрифт:
Сам Валентин не курил, но с Ленькой сошелся довольно близко на почве другой его вредной привычки, пива, в котором Баратынский то ли по молодости, то ли по богатырскому здоровью меры поистине не знал. Вообще-то в Управлении было с кем выпить, но по большей части это были либо пангийцы, традиционно предпочитавшие вино и шашлыки, либо давно ассимилировавшиеся земляне, насобачившиеся гнать из местных плодов такое количество сортов водки, что даже продегустировав по рюмочке каждого из них, можно было стать законченным
— Валька! — крикнул Леонид, едва завидев Валентина. — Живой! Братушка, дык хорошо-то как!
От избытка чувств он одной затяжкой прикончил беломорину и стрельнул ей в один из бесчисленных умывальников, причем не попал.
— Здорово, — бросил Валентин, проходя мимо и скрываясь в кабинке.
— Ты куда? — опешил Леонид. — Сначала пиво, потом белый друг!
— А потом снова пиво! — отозвался повеселевший Валентин. Похоже, что вместе с мочой из него вытекли и все нелегкие заботы сегодняшнего дня.
— У тебя или у меня? — конкретизировал Леонид.
— У тебя, — решил Валентин, завязывая пояс. — Есть разговор! Что было, что было!
— Опять Занг напрягает? — понимающе поддакнул Леонид. — Да пошли ты его подальше, Валь! Хрен ли таких ребят за шестерок держать?!
— Пошлю, пошлю, — пообещал Валентин, — только не сейчас.
— Конечно не сейчас, — тут же согласился Леонид, — сейчас надо за пивом бежать! Сколько возьмем-то?
Вообще говоря, «бежать» за пивом в Эбо не приходилось. Развитая система Т-порталов и магопроводов позволяла заказывать любые продукты прямо на дом, и притом совершенно бесплатно. Валентин не уставал поражаться тому, как при полной безалаберности большинства населения Эбо экономика этой диковинной страны умудряется не только существовать, но еще и обеспечивать всех по самым их непомерным потребностям. Магия, привычно объяснял себе Валентин; Баратынский же занимался этим вопросом основательно, даже строил какие-то графики производства, и как-то после шестой бутылки доложил, что все равно ни хрена не понимает.
Однако традиция предусматривала сначала взять пива немного, как бы не пьянства ради, а под разговор, а потом, повеселев и почувствовав удаль молодецкую, перейти на обсуждение особенностей отдельных сортов, после чего — обязательно! — прогуляться либо по валентиновым живописным скалам, либо по дремучим зарослям леонидова необитаемого острова, и вышедши к Особому Месту, заказать мини-флай с термостатом, содержащий желанную влагу. Поэтому вопрос Леонида был лишь частью давно отработанного ритуала.
— Бутылочки по четыре, — обозначил Валентин серьезность разговора. Леонид присвистнул:
— Ого! Намаялся небось?
— Не то слово, — кивнул
Леонид вытаращил глаза:
— К Верховному? В пятницу, после работы?!
Валентин виновато пожал плечами:
— Постараюсь побыстрее… Дело-то пустяковое, — заключил он с нервным смешком.
Леонид с мрачным видом покачал головой, потом, поддавшись минутному порыву, шагнул к Валентину вплотную и неуловимым движением выудил из внутреннего кармана своей джинсовой куртки плоскую металлическую фляжку.
— На-ка хлебни! — тоном, не терпящим возражений, приказал он Валентину. Тот на миг заколебался. — Ты ж еле на ногах стоишь!
Почему-то именно этот аргумент оказал на Валентина решающее воздействие. Он покорно свернул крышку и приложился к фляжке, в которой оказался вполне приличный — для Панги — коньяк. На пальце зажужжало переговорное кольцо.
— Слушаю, — сказал Валентин, вытирая зубы. Леонид забрал фляжку и отступил на шаг.
— Вы готовы? — воспроизвело кольцо резкий рубящий голос Натоми.
— Да, шеф, — ответил Валентин — и тут же, безо всяких там покалываний и провалов во тьму оказался в кабинете Верховного координатора Управления.
Натоми стоял около окна, глядя на опускающееся к горизонту солнце. Стекло в этом секторе кольцевого окна потемнело, притушив солнечный свет до мягкого оранжевого свечения, фигура Натоми показалась Валентину окантованной пламенем.
Сам кабинет был выдержан в старинном японском стиле. Циновки, подставка для меча, у окна, на фоне невыразительной Северной Гряды, бамбуковая занавеска, из-за которой при необходимости могла появиться секретарша. Меч Натоми, с которым он появился на Панге два века назад и до сих пор не расставался, лежал тут же — роскошные ножны, потемневшая от многовековых упражнений рукоять. Разумеется, ни столов, ни стульев.
— Слушаю вас, агент Шеллер, — произнес Натоми, поворачиваясь.
Валентин посмотрел начальству в лицо, стараясь прикинуть, как построить разговор. Однако коньяк уже струился по жилам, и слова вырвались у него прежде, чем появились мысли:
— Натоми-сан! Я не могу больше работать под руководством координатора Занга!
— Это и есть, — Натоми помедлил, — ваши сведения исключительной важности?
Валентин затряс головой:
— Для меня — да, — пробормотал он, собираясь с мыслями. — Видите ли, я не считаю возможным работать с человеком, манипулирующим своими подчиненными как марионетками! Что с того, — Валентин снял с плеча мешок и тряхнул им, позвякивая талисманами, — что в результате целая страна погрузилась под воду, а три тальмена мертвы? Если бы мне сразу сказали, что я — только приманка для Великого Черного…