Часовые времени
Шрифт:
Евгений. 1907
– Стреляли! – усмехнулся Махров, странно поглядывая на Белугина. Так, словно ждал какой-то реакции на свои слова. Судя по его выражению лица, это был некий знак, но Евгений, как не старался, так и не смог вспомнить что-то конкретное. Крутилось в голове нечто до боли знакомое, но окончательное понимание все не приходило. В конце концов, Белугин решил плюнуть и пока не обращать внимания на эту несуразицу, не до того.
– Разве кто-то стрелял? – искренне удивилась Лизавета, широко раскрыв глаза. – Мы ничего не
Махров разочарованно улыбнулся.
– Неужто и впрямь «соседи»?
– сказал он негромко, будто обращался к самому себе. И посмотрел на Евгения по-новому, с каким-то жадным любопытством. Словно ждал, что у Белугина прямо сейчас на лбу откроется третий глаз или появится дополнительная пара рук. – Везет мне, как утопленнику! Ладно, об этом позже. Не знаю, как вас звать-величать, господин хороший, - Махров язвительно усмехнулся, - но сдается, мы в последнее время слишком часто встречаемся, не находите?
– Вы что, виделись где-то раньше? – Лизавета вопросительно посмотрела на Евгения. – Ты мне не говорил.
– Потому что нечего особо рассказывать, - рассеяно ответил Белугин. В настоящий момент он лихорадочно прокручивал в голове варианты дальнейшего развития событий. Решит Махров пойти на обострение ситуации и начнет действовать активно, или же предпочтет переговоры? Знать бы еще, случайно они встретились, или он выследил их? Скорее всего, первое – просто шел этот загадочный инженер по следам Залогина и Седова, как делал это и раньше, и в какой-то момент столкнулся с Евгением, занятым тем же самым делом. Что ж, бывает.
– Так уж и нечего, - инженер нехорошо улыбнулся. – А мне кажется, что у нас с вами имеется как минимум один очень и очень серьезный вопрос, не терпящий отлагательств. Порешать бы его? Ко всеобщему, смею надеяться, удовольствию. Потому что в противном случае придется огорчить вас, господин хороший, до невозможности!
– Здесь и сейчас? – поинтересовался Белугин и, словно невзначай, сделал маленький шажок вперед и вбок. Так, чтобы Лизавета оказалась у него за спиной. А потом спокойно опустил правую руку в карман пальто и взялся за пистолет.
Махров усмехнулся. Нехитрый маневр Евгения, конечно, не укрылся от его взгляда. Но отчего-то совершенно не испугал – он продолжал стоять в прежней, непринужденной позе и не выказывал ни малейших признаков того, что собирается доставать свое оружие.
– Зачем же? Чай, не на Диком Западе, чтобы перестрелки устраивать и постояльцев пугать. – Махров лениво проводил взглядом слугу, порскнувшего по коридору, словно напуганный заяц.
– Я так понимаю, мы с вами сюда по одному и тому же поводу пришли. С большой долей вероятности, могу предположить, что ищем мы двух не в меру ретивых молодых людей, в чьи руки по нелепой случайности попали очень важные бумаги.
– Бумаги? – заинтересованно спросила из-за спины Белугина Лизавета. – Эжен, что за бумаги? И почему Алексей тоже за ними гоняется, он ведь, насколько я знаю, не имеет отношения к партии?
– Не сейчас, - как можно мягче попросил Евгений, не оборачиваясь. Расслабленный вид Махрова его не обманывал. Видел уже, как этот мужчина в одну секунду превращается в боевую машину, сметающую все на своем пути. Стоит зазеваться и мигом присоединишься на небесах к Ольге и ее незадачливым спутникам. – Давай отложим
– Вот и отлично! – обрадовался тот. – Раз уж наша встреча состоялась не в уговоренном месте и не в урочный час, я думаю, что наилучшим решением стало бы объединение наших усилий. А то носимся, высунув язык, по одним и тем же маршрутам, только силы и время зря тратим, головы людям морочим. Предлагаю дождаться известных вам субчиков, забрать у них принадлежащие мне документы и разбежаться. Как вам такой план?
Белугин лихорадочно обдумывал услышанное. Соглашаться или нет? Может быть, сделать вид, что готов пойти на сотрудничество, избавиться под благовидным предлогом от Лизаветы, а потом попробовать перехитрить инженера? Бумаги ему возвращать нельзя ни в коем случае - тут и говорить нечего. Вопрос заключается в том, как добиться этого малой кровью. Для Махрова он ненужный свидетель и в сказочку, что, дескать, они тихо - мирно разойдутся, может поверить только законченный идиот. Не отпустит он его. Сейчас Евгений ему интересен пожалуй что в качестве наживки, чтобы подманить сбежавших боевиков – осторожничает, гад, страхуется, - но вот потом… Получит свое и сразу же грохнет, к гадалке не ходи. А заодно и всех тех, кто, так или иначе, оказался причастен к тайне документов. Плавали - знаем, как рубятся концы во время секретных операций. Выходит, Лизавета тоже обречена. Жаль, хорошая была девчонка, полезная. Или потрепыхаемся?
– Что ж, вполне приемлемое предложение, - медленно сказал Евгений, приняв решение. – Единственное, хотелось, чтобы барышня ушла – она ни причем.
– Гулять, так гулять! – засмеялся Махров. – Добрый я сегодня, к чему бы это? Пусть уходит.
– А меня спросить никто не хочет? – ледяным тоном осведомилась Лизавета. – Или я для вас обоих пустое место? Так вот, я не собираюсь никуда уходить. Слышите? Ни-ку-да!
– Не глупи, - прошипел Белугин. – Иди, пока можно. Я тебя потом обязательно найду, обещаю.
– Какая трогательная забота о близком человеке, - Махров, казалось, откровенно наслаждался, наблюдая за их перепалкой. – Я готов прослезиться от умиления. Злой серый волк переживает за невинную овечку.
– Как ты смеешь?! – возмущенно вскрикнула Лизавета. – Подлец! Ты обманывал меня все время! Ты вовсе не тот, за кого себя выдавал. Теперь я вижу, каков ты на самом деле!
Инженер шутовски раскланялся.
– Я восхищаюсь твоим острым умом, дорогая. Немного с опозданием, но все-таки коварный обольститель разоблачен. Публика в восторге рукоплещет героине, кричит «браво» и осыпает цветами.
– Не паясничайте, - тихо попросил Евгений. – Ни к чему издеваться над человеком.
– Помилуйте, - мгновенно посерьезнел Махров и посмотрел на Белугина настолько правдивыми, честными глазами, что у того аж скулы свело от фальши. – Разве я издеваюсь? Простая констатация факта, не более. Кстати, перестали бы теребить пистолетик свой, не ровен час, пальнете сдуру и мне придется вас убить. – Взгляд инженера перестал быть добродушным и стал свинцово-тяжелым, прицельным. – Тем более, что рана ваша не до конца зажила, поэтому сопротивляться долго не сможете. Соответственно, и барышню не защитите.