Часть меня
Шрифт:
Демиан открыл рот, но понял, что не может сказать ничего, что бы помогло Гарри. Он никогда не спрашивал у него или родителей о том, что случилось с братом в детстве. Он не хотел знать. Но сейчас он узнал, что это не даёт ему покоя и по сей день. Гарри никогда не говорил о своём прошлом. С того самого дня, как попытался убить папу. Демиан прогнал от себя плохие воспоминания, он не хотел думать об этом.
Весь следующий час Демиан пытался убедить Гарри вернуться в гостиную. Ему нужно было поспать. В конце концов, ему удалось
Гарри последовал за братом, потому что у него уже не оставалось сил спорить. Он просто был рад, что гостиная оказалась пуста. Демиан проводил Гарри до спальни. Рон ещё не спал и, увидев друга, вскочил с кровати, но, поймав предупреждающий взгляд Демиана, ничего не сказал. Гарри лёг в кровать и повернулся к мальчикам спиной. Демиан едва слышно шепнул Рону, чтобы тот молчал и ничего не говорил ему.
Гарри почувствовал, что его глаза закрываются, и отдался во власть сну. Правда, через несколько минут, он резко открыл глаза и вскочил на кровати. Хотелось закричать. Он только что увидел голубые глаза, внимательно смотрящие на него, умоляющие о помощи. Он увидел голубые глаза, которые внезапно превратились в кроваво-красные. Они излучали такую ненависть, что у Гарри разрывалось сердце.
Гарри приподнялся на кровати и потёр глаза. Он не хотел кошмаров. Только не сегодня. Он не спал целую ночь. Ни разу не сомкнул глаз. Он был опустошён. Ему нужно было поспать. Чётко понимая, что этого делать нельзя, но в то же время не в силах противостоять искушению, Гарри потянулся к прикроватной тумбочке. В ящике обнаружился пузырёк с зельем. Он понимал, что нужно было подождать хотя бы три дня, но он ужасно хотел спать. Не задумываясь о последствиях, Гарри открыл пузырёк и выпил зелье.
Он заснул, как только опустился на подушки. Увиденное во сне так потрясло его, что он даже не обратил внимание на взволнованного Рона, наблюдающего за ним с соседней кровати.
Джеймс постучал и вошёл. Спальня оказалась пуста.
«Проклятье!» - подумал он, ему хотелось поговорить с Гарри перед уроками. Он уже успел наведаться в Выручай-комнату и безумно обрадовался, когда дверь оказалась открытой. Правда, внутри никого не было, и он тут же бросился в Гриффиндорскую башню. Ведь он не видел сына с того самого дня, в Хогсмиде.
Пробегая мимо Большого зала, Джеймс увидел студентов, направляющихся на завтрак. Правда, Гарри среди них ему так и не удалось найти. И вот сейчас он стоял в пустой спальне. Что ж, видимо, придётся поговорить с сыном вечером, если конечно не найдётся времени во время перемен и обеденных перерывов.
Он повернулся и подпрыгнул от неожиданности. Перед ним стоял Гарри и внимательно на него смотрел.
– Гарри!
– радостно произнёс Джеймс, пытаясь замаскировать свой минутный испуг.
– Извини, не хотел напугать, - сказал Гарри, не спуская с него пристального взгляда.
Джеймсу хотелось бы поверить, что сын имеет
– О, нет, ты вовсе не напугал меня, - Джеймс так старался казаться искренним, что кажется, получилось наоборот.
– Что ты здесь делаешь?
– спросил Гарри. Он подошёл к тумбочке и принялся доставать оттуда книги. Наверное, забыл их.
– Пришёл увидеть тебя.
– Я думал, ты сам справляешься со своей работой. Зачем тебе меня видеть?
– Просто хотел убедиться, что с тобой всё хорошо, - сердце Джеймса бешено колотилось. Гарри казался совершенно безразличным ко всему, а это значило, что внутри у него сейчас просто ураган бушует.
Гарри задвинул ящик и поднялся на ноги.
– Я в порядке. Почему должно быть иначе?
Джеймс понимал, что должен быть очень терпеливым.
– Прости за то, что случилось в Хогсмиде, - начал Джеймс. Гарри напрягся, но тут же вернул лицу беспристрастное выражение.
– Я хочу поговорить с тобой о…
– Нет, - прервал его Гарри.
Джеймс удивлённо взглянул на сына.
– Что, прости?
– Я не хочу говорить о Хогсмиде. Не о чём тут говорить. А сейчас, извини, мне нужно на урок, - сказал мальчик и направился к двери.
– Гарри!
– Джеймс схватил его за руку, - Давай поговорим сегодня вечером, - сказал он, заглядывая сыну в глаза.
Гарри посмотрел на него и покачал головой.
– У меня много дел, - солгал он.
– Это не займёт много времени. Я всего лишь хочу сказать тебе правду. Сейчас мы уже не успеем поговорить, приходи в восемь, - сказал Джеймс, двигаясь к двери вместе с сыном.
– Я не приду…, - начал, было, Гарри, но Джеймс тут же прервал его.
– Придёшь. Ровно в восемь! Не опаздывай.
С этими словами Джеймс покинул комнату, оставив Гарри одного.
Гарри не хотел есть. Он сидел за столом и вертел в руках вилку, похоже, он ещё не до конца проснулся. Наконец, он сдался и отодвинул от себя тарелку.
– Съешь же что-нибудь, Гарри. Ты два дня ничего не ел, - сердито сказала Гермиона.
– Гермиона, моя мама сидит воон за тем столом, видишь? Не надо её изображать, - отозвался Гарри.
Вместо ответа Гермиона подтолкнула к нему тарелку.
Джинни хихикнула. Гарри вздохнул, они добьют его своей нормальностью. Это превратилось в, своего рода, негласное соглашение. Когда случалось что-то плохое, никто не напоминал об этом Гарри. Все вели себя как обычно, как будто ничего не произошло.
По крайней мере, остальные студенты молчали. Это было ему на руку, он ни с кем не хотел говорить.
Он уже пропустил ленч, мысли о еде вызывали у него тошноту. Рон продолжал взволнованно смотреть на него, но ничего не говорил. После обеда, Гарри направился в библиотеку, соврав, что ему нужно найти кое-что для домашнего задания.