Частная школа
Шрифт:
Пусть говорил он и спокойно, но проступившие желваки выдавали, что внутри у него всё кипело.
Чёрт, Дина и не ожидала, что мамино бездумное высказывание так его заденет!
— А ты мой парень, — договорила она за него, стараясь придать голосу теплоты и игривости.
— В самом деле? — снова вскинулся он. — А я думал, одноклассник.
— Не понравилось, что я так тебя представила? А своей матери, как ты меня представил? Забыл?
Он реально забыл. Посмотрел на неё озадаченно. Потом, наверное, припомнил, криво улыбнулся.
— Ещё один стеклянный шкаф?
— Именно, —
— Ну, мама-то твоя наверняка считает, что я тебе не пара.
— Послушай, для меня всё это… ну, там положение, статус и всё такое… не имеет значения, правда. Есть вещи поважнее. Я, может, не всегда это понимала, точнее, не задумывалась об этом. Но я не такая, как мама. Я не думаю, как она. И я так людей не делю. И с кем мне быть — сама решаю.
Дина видела, что Эрик всё равно как будто держал внутреннюю дистанцию, не хотел идти навстречу, отгораживался. И каких-то особенных слов, чтобы его растопить, она не находила. И от этой нелепой ситуации, в которой она чувствовала себя без вины виноватой, щемило в груди.
Несколько секунд она молча смотрела на него, а потом, скорее, по наитию, подалась к нему, порывисто обвила шею руками и прильнула к губам.
В первый момент он не ответил на поцелуй, но это невидимое сопротивление удалось сломить в два счёта, и уже в следующее мгновение он, рвано выдохнув, впился в её губы сам. Жадно, жарко, отчаянно…
55
Лиза фыркала напрасно — VIP-зал в «Ладоге» выглядел довольно неплохо. Разве что зал был немного тесноват, но им на девятерых места хватало с лихвой (Руденко и Кутузова, как обычно, ехать отказались).
В центре — массивный круглый стол, вокруг стола — кожаные диваны. Тяжёлые портьеры густого синего цвета закрывали дверь, и такого же оттенка была драпировка на стенах. Торшеры с приглушённым светом придавали антуражу интимный уют, а натяжной потолок с хаотично пересекающимися световыми линиями напоминал ночное небо со следами трассирующих пуль. В общем, тут царила явная эклектика, но получилось приятно.
Ближе ко входу оставался свободный пятачок и для танцев. А на стене висела большая плазма на случай, если гостям захочется развлечь себя караоке.
Вип-зал находился в лаунж-зоне, так что музыка здесь звучала тихо, фоном, и не мешала разговаривать.
Приехали они очень рано по меркам подобных заведений — ещё и четырёх не было. Могли бы и раньше, да Дина наводила марафет с особой тщательностью. Ей хотелось сегодня блистать, чтобы Эрик видел, какая она у него красивая. А то последние три дня он хоть ничего такого не говорил, но держался всё равно немного отстранённо, как будто постоянно уходил мыслями в себя.
Дина знала — это он до сих пор переживает из-за слов её матери. И злилась на неё за это. Она и сама не подозревала, как дороги ей их отношения, как сильно она боится их потерять.
Однако с клубом мама постаралась — зал к их приезду очень мило украсили. Даже огромного плюшевого медведя в пестром колпачке зачем-то водрузили на самое видное место, а к лапе его привязали накачанные гелем блестящие шары.
Поначалу, как только расселись, держались
Даже Дина отчего-то нервничала, хотя все её поздравляли и отвешивали комплименты. Но главное, Эрик оценил её старания, сразу, как увидел, ещё в холле пансиона. Причём без слов, но от одного его переменившегося взгляда внутри сладко сжалось и кинуло в жар.
Зато теперь, за столом, он опять замкнулся. Сидел Эрик рядом с ней, в центре, и почти не разговаривал. Самое большее — односложно и неохотно отвечал на редкие вопросы. И то не на все.
Дина видела, что не очень-то ему в этой компании нравится. Хоть он и проучился уже два с лишним месяца в их классе, но до сих пор не стал своим. К тому же разговоры то и дело сводились к темам, которые ему наверняка далеки, неинтересны, а, может, даже и неприятны. Родителей обсудили, без этого никак. Потом от Лизиного отца-дипломата перешли на курорты: Ибица — толкотня, Куршавель — надоело, Луксор — дешево, Пхукет — тоска, Дубай — жарища, Барселона — тоже кому-то что-то там не понравилось. Затем плавно переключились на бренды, шмотки, тачки, в общем, всё как всегда…
Эрик угрюмо молчал, но и Дине неожиданно вся эта болтовня вдруг показалась пустой и скучной. Она нашла под столом его руку и пожала. Чтобы он не чувствовал себя здесь чужим и одиноким. Эрик понял её посыл, взглянул, краешком губ слегка улыбнулся. А вот Катя так и сидела, как приговорённая.
И тем не менее веселье постепенно набирало обороты. Выпитое шампанское размыло границы и барьеры, расслабило и раскрепостило. Дина больше не ощущала натянутости и неловкости. Её переполнял восторг. Хотелось смеяться, хотелось всем рассказать, как она счастлива, как она любит…
— Дин, — с радостной улыбкой поднялась из-за стола Лиза, держа в руке наполненный бокал, — мы с тобой уже столько лет дружим, столько лет вместе живём даже и столько всего между нами было…
— О! — хохотнул пьяненький Ренат. — Девочки, мы что-то про вас не знаем?
— Помолчи! — сердито шикнула на него Лиза, затем вновь с улыбкой продолжила. — Несмотря на наши ссоры иногда и на наши какие-то разногласия, я очень благодарна судьбе, что она свела меня с тобой. Ты очень многому меня научила. И я хочу сделать тебе ещё один подарок. Точнее, это поздравление…
Тут Лиза засуетилась, сунула свой бокал в руки Никите, сама выудила из клатча флешку, торопливо подбежала к висевшей на стене плазме.
— Сейчас, сейчас, секундочку! — попросила она подождать.
— Это что ты нам хочешь показать? Видеопоздравление? — поинтересовался Ренат, но Лиза его реплику оставила без внимания.
Выключила музыку, затем взяла пульт, выбрала нужный файл и запустила видео.
Это и правда было видеопоздравление. Они и раньше такие делали друг дружке, классе в седьмом-восьмом. Потом перестали, охладели, переросли подобные «детские» забавы. Но сейчас это Лизино видео показалось Дине крайне трогательным.