"Чатос" идут в атаку
Шрифт:
Пароль — Испания
Разрывая протяжными гудками рассветную тишину, Мчался экспресс «Красная стрела». За окнами вагонов Мелькали зеленые луга, подступившие к самой насыпи дороги кудрявые березовые рощи. Все ближе и ближе Москва…
Лейтенанту Евгению Степанову не спалось. Рассвет он встретил у открытого окна в коридоре вагона, освещенного восходящим солнцем.
Срочный вызов в Москву не удивил Евгения. Почти целый год он ждал если не вызова, то хотя бы какого-то ответа на свои рапорты и просьбы.
— Кажется, ты, Евгений, добился
Видимо, комэск что-то знал.
В вагоне «Красной стрелы» у Евгения произошла неожиданная встреча с бригадным комиссаром Федором Усатым. Давно, почти четыре года, они не виделись. Степанов вздрогнул, когда перед отходом экспресса из Ленинграда за его спиной раздался голос:
— Здравствуй, истребитель!
Так его называл только один человек. Евгений обернулся.
— Товарищ комиссар!
— Всему вагону выдал тайну, — укоризненно покачав Головой, засмеялся Усатый.
Он был одет в светлый костюм, под пиджаком белела вышитая яркими узорами косоворотка. Рядом с ним, с аппетитом уплетая мороженое, стоял очень похожий на комиссара мальчишка.
Перехватив взгляд Евгения, Усатый доверительно сообщил:
— Мы в отпуск. Сашку мать отпустила, меня — начальство.
Проводник принес чай. Усатый развернул домашние припасы. Давно заснул Сашка. Они долго сидели, под стук колес вспоминая совместную службу, товарищей по бригаде.
Комиссар Усатый в жизни Евгения оставил заметный след. Хотя не все воспоминания, связанные с их знакомством, были Евгению приятны.
В 1933 году, после окончания военной школы пилотов, Степанов служил в бригаде особого назначения младшим летчиком. В то время бригада была единственным в Красной Армии воздушно-десантным соединением. Ни одно государство в мире не имело тогда подобных формирований. Служить было интересно. Но что поделаешь — Евгения не привлекали тяжелые самолеты-транспортники; его тянуло к вертким, стремительным истребителям. Несколько раз он обращался к командованию с просьбой о переводе в истребительную авиацию, но его не отпускали. Молодой летчик начал нарушать дисциплину. Однажды в разговоре с командиром эскадрильи он заявил, что лучше уйти из армии, чем летать на транспортниках. Возмущенный комэск доложил обо всем только что назначенному в бригаду комиссару Усатому.
И вот в один из дней, когда проводились полеты на десантирование, к самолету, в экипаже которого вторым пилотом был Степанов, подъехала машина комиссара.
— Возьмете меня за штурмана полетать сегодня? — поздоровавшись с летчиками, спросил Усатый.
В течение нескольких часов он находился с экипажем в воздухе. Когда окончились полеты, комиссар, усадив в легковую машину командира корабля, штурмана и бортмеханика, махнул рукой:
— Поезжайте. Вас жены заждались. А мы со Степановым пройдем до города пешком. Не возражаешь?
Некоторое время шли молча. Сняв с головы шлем, Усатый подставил ветру темные густые волосы. Заговорил:
— Между прочим, в молодости я о полетах и не думал. Увлекался экономикой. Мечтал диссертацию написать. Но партия послала в армию. И, видимо, надолго. Пришлось другие науки изучать. Почему так рветесь в истребители? — вдруг спросил комиссар.
— Мечта у меня такая. Скучно на тяжелых машинах, — признался
— Скучно? — Усатый удивленно пожал плечами. — Да вы понимаете, где служите?
— Конечно!
— Что-то сомневаюсь. Воздушно-десантные войска — войска будущего. Бригада создана для первого опыта. Пройдет время, подобных соединений в нашей армии будут десятки. Представьте себе: где-то в глубоком тылу Прага, за сотни километров от линии фронта, на противника обрушатся с неба целые дивизии, а с ними лавина артиллерии, танков, бронеавтомобилей… Это правильно, что вас не отпускают.
— Все понимаю, но хочу летать на истребителях, — упрямо стоял на своем Евгений.
— В этом деле не следует проявлять своеволия, — строго сказал тогда Усатый. — Нужно убедить не только себя, но и других, что вы будете полезны в истребительной авиации. Летайте. К осени, возможно, решим вопрос… Между прочим, когда пишете рапорты командованию, помните, что это документ, в первую очередь характеризующий вас. Грозить в них старшим не стоит.
На партийном собрании Усатый пробрал Евгения за неправильные взгляды на службу в бригаде. И все-таки не кто иной, как комиссар, добился перевода Степанова в отдельную истребительную эскадрилью. Их пути разошлись. вот теперь, спустя несколько лет, летом 1937 года, новая встреча…
В этот час оба еще не знали, что пройдет немного времени, и они снова встретятся. Но это произойдет далеко от Москвы, от Родины, от родных берез…
Стучат колеса поезда. За окном вагона — знакомый подмосковный пейзаж. В синем утреннем небе освещенный солнцем прошел краснозвездный самолет. Евгений Степанов провожает его взглядом. Сердце Евгения сильно бьется. Через несколько часов Москва. Что ждет его там, куда его вызывают? Неужели опять, как и тогда, когда он добивался перевода в истребительную авиацию, он стоит на пороге осуществления своей мечты? Испания! Сколько его друзей уже там — помогают испанскому народу в его борьбе против фашизма.
И перед мысленным взором Евгения Степанова проходит все, что он знает о событиях в Испании, вот уже несколько лет приковавших к себе внимание всего мира.
1930 год. 12 декабря в небольшом испанском пограничном городке Хака гарнизон крепости восстал против королевской власти. Руководили восстанием офицеры Фермин Галан и Анхель Гарсиа Эрнандес. Коммунистическая партия Испании призвала рабочих и крестьян поддержать выступление армии всеобщей забастовкой. Социалистические лидеры, как это уже не раз было, остались глухи к боевому призыву. Королевское правительство жестоко расправилось с восставшим гарнизоном. Галан и Эрнандес казнены…
1931 год. 12 апреля состоялись муниципальные выборы. В Испании еще живы трагические воспоминания о Хака, но народ смело говорит «нет» королевской власти. На выборах победили республиканцы. 14 апреля в стране провозглашается республика. Король Альфонс XIII бежит из страны. Но реакционеры не сдаются…
1932 год. 10 августа генерал Санхурхо делает попытку поднять в Севилье мятеж против республиканского правительства. Его поддерживает военщина в Мадриде. Но народ начеку. Мятеж подавлен. В этом же году реакционеры создают партию СЭДА (Испанская конфедерация автономных правых) во главе с Хилем Роблесом, которая вскоре становится главной партией контрреволюции.