Чайку не желаете?
Шрифт:
С мстительным удовольствием заревела сильнее. Жорж, собирающийся погладить меня по щеке, резко отдернул руку и спрятал за спину. Мужская паника достигла апогея.
– Да что случилось?! – заорал он. Сразу видно – добрейшей души человек, чуткий. Отзывчивый. У меня истерика, а он еще усугубляет. – Эльзочка, девочка, - сменил тактику следователь, - давай ты все же успокоишься. Пойдем в дом, чайку попьем.
Со стороны тротуара раздался четкий цокот подбитых железом сапогов гвардейцев. Еще бы колокольчик на каждого повесили,
Приставив скорость распространения новой сплетни “столичная нимфетка (да-да, уже дошло до такого) ревела на крыльце в компании несчастного совращенного” я вздрогнула. Жители Франкера-на-Исте богаты на больное воображение.
Время на раздумье не осталось – патруль уже свернул на наш переулок. Со всей силы толкнула от себя, не ожидавшего подвоха мужчину, я метнулась к забору. К сожалению, преграда для любопытных соседей была мне всего по пояс. Недолго думая, я распласталась по земле.
Цокот прекратился. Над моим укрытием раздался удивленный голос:
– Господин Эдин, у вас проблемы?
Судя по цветастому ответу, проблемы были у меня. Выбравшийся из куста диких роз Жорж с перекошенным от ярости лицом больше напоминал восставшего из могилы упыря, жаждущего моей смерти.
– Все в порядке, - недобро прошипел он, и я позавидовала кротам. У меня, увы, провалиться сквозь землю так просто не получится.
– А что это с вашей вывеской? Кто-то хулиганит?
– Сам разберусь, - зло бросил Жорж, изучая новый креативный дизайн. – Прошу извинить меня, господа, но дела не ждут.
Спорить со следователем стражам порядка было не с руки, как впрочем, и разбираться в акте вандализма. Железные набойки снова зацокали по брусчатке.
– Ты из-за нее плакала? – неожиданно спокойным голосом спросил Жорж. – Да отчистить плевое дело. Я сегодня как раз хотел расширенную защиту на чайную установить с липучками-ловушками. Но, пожалуй, добавлю на вывеску и стекла отражающий щит.
Я хлюпнула носом. Лежать на газоне с каждой минутой было не удобнее. Земля жестка, трава колючая, а еще и по ноге ползет какая-то букашка. Но с другой стороны, лежачих-то не бьют.
– Извини, не хотела тебя в розы толкать, - покаялась я, осторожно поднимаясь на четвереньки. – Просто пыталась избежать новых инсинуаций.
– Логично, - согласился Жорж. – Следователь в кустах роз, ты с задранной юбкой на земле. Конечно, сплетен гораздо меньше, чем, если бы ты ушла в дом.
– Но мне бы все равно не удалось бы разговаривать с гвардейцами, ведь владелица чайной я и… Стоп! Задранная юбка?! – моя рука метнулась ощупывать ткань. Пальцы прошлись по кружевным трусикам. – Я в таком виде лежала?! А если бы гвардейцы подошли ближе?!
Следователь небрежно улыбнулся. Все гадости на свете совершаются именно с такой улыбкой. И шевельнул пальцами. Ткань с мягким шуршанием заскользила на свое положенное место.
–
– Ах ты..! Ах ты..! – Словарный арсенал воспитанной дамы весьма скуден для полноты выражения гнева. Я сняла туфлю и запустила в Жоржа: - На сдачу!
Следователь легко пригнулся от моего снаряда. Обувь же улетела в заросли диких роз.
– Вот ты бешеная баба, - не то с восхищением, не то с осуждением сказал Жорж. – Давай на этом признаем ничью и перейдем к решению проблем. Я знаю, мы остались без сладкого. С вывеской сейчас разберусь. Есть еще что-то?
– Есть. – Я, хромая на босу ногу туфли, добралась до разбросанных листовок. Опять же поразилась умением следователя переходить от веселья к делу. Одну маску снял, другую надел. – Вот что отпечатали. Полюбуйся.
Жорж авангардизмом проникся. Длинной фразой, смысл которой свелся к вопросу «что это?». Мой вольный пересказ разговора с парнем из типографии потряс его до глубины следовательской души.
– Я сейчас пойду узнаю, что это за демарш. А ты думай, как можно исправить. Вон с Храном посоветуйся, он хотя бы умный. Я Диона послал в таверну еды купить, а то совсем тощая стала.
Желудок громко поддержал следователя руладами негодования. В последнее время я преступно пренебрегала полноценными приемами пищи, убивая голод перекусами. И самое обидное – я и до этого была излишне худая, а еще и талия уменьшилась сантиметров на пять. Платья пора перешивать, а то болтаются как на пугале.
На кухне меня ждал сюрприз - подкопченная с одной стороны кастрюли и въедливый запах гари. Дион с невинным видом оседлал табурет, обнимая какую-то банку.
– Господин Вакс передал нам каши. Но, кажется, я ее спалил.
Заглянув в кастрюлю, я тяжело вздохнула. Бурые комки с черными вкраплениями с трудом опознавались как еда. И пробовать не рискну.
Дион сидел на табурете, нахохлившись, ожидая взбучки. Но испорченный обед воспринимался нормально в череде неурядиц. Ругаться не стала, хорошо хоть чайную не поджог.
Интересно как он вообще умудрился мимо меня проскочить? Неужели через забор и заднюю дверь. Сила женских слез пробуждает в мужчинах все самое лучшее.
– Что в банке? – слишком уж он прижимал к себе добычу, не позволяя мне рассмотреть содержимое.
Дион замялся. Главное это не чьи-нибудь отрезанные уши. Думаю, столь креативное украшение зала Жорж точно не переживет.
– Варенье. Клубничное. – Он с трудом оторвал от себя банку и выставил ее на стол. – Эмми передала. Ей родители из деревни прислали разного.
И правда, сквозь приятно-красное варенье то тут, то там проглядывали крупные ягоды. Рот моментально наполнился слюной, а нос щекотал аромат даже через плотно закрытую крышку.
Когда закипел чайник, мы с Дионом уже опустошили банку на треть. Я довольно зажмурилась, облизывая ложку.