Чайку не желаете?
Шрифт:
– Странно вести разговоры о воспитании в данной обстановке, - мужчина обвел рукой зал, а потом еще прошелся по мне взглядом, особо выделив длину платья.
– А у вас дочь телесами трясет перед всеми, - не удержалась я.
Мэрс поморщился, но спорить не стал. А зря. Я бы тогда имела право выгнать его и лохудру-доченьку из моей чайной.
– Так вот я о чем, - он сложил руки на животе и впился в меня хищным взглядом: - Говорят, Баллерн что-то оставил не состоявшемуся ученику. Это так?
Непроизвольно стрельнула глазами на призрачную гусеницу.
– Да, учебник по зельеварению, - я украдкой вытерла вспотевшие ладони.
– Хм, а можно ли его увидеть?
Глава 11
– Значит, Мэркс интересуется имуществом старика? – гусеница с ехидной улыбочкой наблюдала, как я со стоном вытягиваю гудящие ноги. Денек выдался по-настоящему адским. – А чем мотивировал желание прикоснуться к граниту науки?
Пошевелила онемевшими пальцами на ногах. Какое счастье, что они все еще при мне.
– Говорит это его книга. Одолжил ее Баллерну, а тот помер.
– Серьезно? – иронично хмыкнул Хран. – Сразу видно – с фантазией у мужика туго.
Мое сознание вяло трепыхалось на границе сна. Сейчас даже обсуждать убогость версии, что зельевар присвоил ОБЫЧНЫЙ учебник, который в принципе не может находиться в библиотеке ОБЫЧНОГО господина представителя торговой ассамблеи, желания и сил не было. Кое-как натянув на голову одеяло, я прикрыла глаза.
Но когда духа останавливала такая преграда?
– И что теперь? – в очередной раз доказал свою нематериальность Хран, просачиваясь сквозь ткань.
Вспомнились жалобы кухарки о нежелании мужчин вести пространственные беседы. Мол, отвернется и тут же храпит. Эх, мечты-мечты.
– Свой отдам. За одно и проверим, правду Мэрс сказал или вцепится в любую книгу.
Широко зевнула и на грани сна услышала, как Хран тихо бубнил себе под нос, перечисляя запрещенные зелья.
Самое противное просыпаться после изматывающего трудового дня. Тело ноет. Ноги отваливаются. Руки дрожат. Голова трещит. Теперь я понимаю, как с утра себя чувствуют запойные алкоголики. Не совсем то знание, к которому я жаждала приобщиться в ближайшее время. Особенно обидно – вчера мне хорошо не было для столь жесткой расплаты.
За окнами серое хмурое небо, предвестник осени. Дымка тумана основательно спрятала все дальше трех метров.
– Который час? – хриплый после сна голос походил на карканье вороны.
– Пять, - отозвался подозрительно радостный и довольный собой Хран.
– Такая рань?! Ты зачем меня поднял, будильник доморощенный?! – от не справедливости и цветущего вида призрачной гусеницы захотелось плакать. Но желание поспать целых два часа победило. Я упала на подушку и зажмурилась.
– Подъем, - Хран так просто не сдавался. – Дело есть.
– Есть, - согласилась с врединой я. – Выспаться!
Подтвердив коварство призрачной натуры, Хран стащил с меня одеяло. Но отступать так просто никто не собирался. Прижав колени к груди, я попыталась
– Эльза, дорогая, давай не будем доводить до крайности, - обманчиво мягким тоном начал тиран. – Я же и ледяную воду могу наколдовать.
А ведь с него станется.
– Хорошо, - нехотя открыла глаза. Жалко нельзя отпинать одного призрачного наглеца. Уж я бы тогда отвела душу. – Какое еще дело?
– Идем готовить «Порошок Правды»!
Аж поперхнулась зевком.
– Ч-ч-что? «Порошок Правды»? Я не ослышалась? – Хран с радостной улыбкой закивал. Мне срочно нужен некромант. Просто жажду изгнать одно привидение. – Слушай, друг мой бесценный, будем честны: ты собрался упечь меня за решетку? И проверяешь, на каком незаконном зелье у Жоржа сдадут нервы?
– Ой, да было бы, о чем беспокоиться. Следователь у тебя с рук ест уже практически.
– Ага. Особенно яростно он открещивался от дегустации варенья из одуванчиков. А на чай, приготовленный мной, даже смотреть боится.
– Состроишь невинное личико, похлопаешь глазками, на крайний случай поцелуешь и он все простит.
– В лаборатории следилки, - намекнула Храну, уже не на что не надеясь.
– Бедняга спит, - отмахнулся от аргумента дух. – Умаялся сегодня. Целый день пытался смириться с нарядом ведьмы и интересом посторонних мужиков к твоим коленям. А мы быстренько порошочек изготовим, никто ничего и не заметит. Раз и все.
– Хорошо, - я со вздохом села на постели, - остается выяснить один важный вопрос: зачем мне делать нечто, которое поспособствует либо знакомству с рудниками, либо с палачом?
– Знаешь, как коты мстят обидчикам? Просто гадят в тапки. Хоть и мелко, но очень вонюче.
Мда, по-моему, мы сломали многовекового Хранителя знаний. Ассоциации у него какие-то странные.
Горелка мерно гудела. Глаза упорно слипались. Организм вопил о необходимости сесть на табурет, сложить руки на столешнице, опустить на них голову и заснуть. «Раз и все» растянулось почти на час. Остался подогреть перемолотый помет белой летучей мыши. К слову, байки о том, что зельевары это потомки ведьм отчасти вовсе фантазиями не являются. Процентов пятьдесят зелий варятся по старинным манускриптам неизвестных авторов. Только тогда это называли эликсирами, и магическая составляющая добавлялась строго темная. До сих пор особо экзальтированная покупательница нет-нет да оговориться. Вот и компоненты используются соответствующие.
В лаборатории поплыл приторный душок. Правда сладкой и не бывает. Я же не иллюзию из бабочек варю.
На глаза попался пакетик с толченым порошком из рога дикой горной козы. В кристально-белом крошеве почудились темные точки. Схватив редкий ингредиент, я поднесла его к свече. Увы, при изготовлении такой тонкой материи как «Порошок Правды» магическими приспособлениями пользоваться строго противопоказано.
– Кхм, - раздалось от двери.
Я в ужасе подскочила. Руку повело вправо, тело влево и я, не найдя опоры, зашаталась.