Чэч: Бугор
Шрифт:
— Лейтогин, я должен поехать с ними, — поднялся со своего места Бёдмод.
— Если хочешь сдохнуть, то есть много других способов, но при этом на мою ватагу не ляжет ответственность за твою жизнь, — вырвалось у меня прежде чем управляющий успел ответить своему начальнику стражи.
Трюггви посмотрел на меня, явно требуя объяснения. Глубоко вздохнув, полностью игнорируя злобные взгляды начальника стражи, я пояснил свои слова:
— Нам, бесспорно, понадобиться проводник. И наша ватага берёт на себя ответственность за его жизнь. Один из моих людей, будет занят только его охраной, так как он окажется полностью беззащитен перед демоническими тварями. Бёдмод же, собираясь идти с нами, вынудит
— А что за специальное оружие против демонов у вас есть? — спросил Фолькор, наклонившись к Агеечу.
— Рогатина и болты из хорайской акации. Болтов немного, осталось меньше девяносто штук. Но я не уверен, что они окажутся действенными против этих тварей. Ватага того разумного отбивалась только магией, так как оружия из акации у них не было, — также не громко, но так чтобы было слышно всем, ответил Агееч.
— Хорайская акация… — задумчиво протянул Трюггви. — В нашем арсенале есть один меч из этого дерева, оставшийся ещё от прадеда нынешнего барона. Я выдам его Бёдмоду. Кроме этого, как только вы отправитесь к болоту, он полностью будет подчиняться твоим приказам…
Я посмотрел на начальника стражи, ожидая подтверждения. Поиграв желваками, тот всё же согласно кивнул.
Глава 22
— Быстрее, быстрее, колоды храстовые, тлинкалли косорукие! — рёв Полусотника, стоящего на облучке, прозвучал так неожиданно и грозно, что Гнак и Джок, неподалёку сидящие на корточках у обочины дороги и пытающиеся распутать спутанные комки проволочных сетей, вздрогнули и виновато втянули голову в плечи. — Мало того, что косорукие и косоглазые, так перед волками нас позорите! В косулю, размером чуть меньше нашего Бурого, схомутать не смогли! Как вы с инферальными тварями биться собираетесь? Если через десять минут сети не будут уложены, поставлю перед бугром вопрос, чтобы вас мокрожопых в Мокром носе оставить и на болото не брать! На кой-хрен вы там нужны такие?!
Бёдмод, стоявший возле фургона рядом со мной и Агеечем, вдруг развернулся и отвесил подзатыльник полуобернувшемуся обратно в человека парнишке, с ухмылкой на полуволчьей пасти слушающего рёв нашего тренера. Жутковатое зрелище на самом деле.
— Чего скалишься?! — рявкнул волколак, ничуть не тише бывшего вояки. — Ты, что ли, лучше? Тебя кого просили загнать? Ушастого! Так какого буя ты косулю выгнал? Крутизну хотел показать?! И что теперь бродяги скажут, в глаза мне усмехаясь? «Хороши у вас в страже воины! Волколак простого зайца загнать не смог!» Я у тебя спрашивал, — справишься? Что ты мне ответил? И чего не до конца обернулся? Какого ты тут впечатлить своим видом собрался?
Вытянутая морда парнишки, тут же виновато склонившего голову, прямо на глазах стала уменьшаться, приобретая обычные человеческие черты. Вслед за ней стали укорачиваться и пальцы рук, заодно втягивая в себя длинные заострённые когти. Мне показалось, что я слышу негромкий хруст костей. Но судя по лицу парнишки, трансформация тела особых неприятностей ему не доставляла. И он даже ловил определённый кайф, видя ошарашенные лица нашей молодёжи. Они, в отличие от нас, такое видели впервые.
Мда… Во время тренировочных стрельб по животным ни одна животина не пострадала! А так хотелось парного мяса. Наверное, соседство с оборотнями так влияет. И что теперь делать? Я, всё это время пытавшийся сохранить невозмутимое лицо, ожесточённо поскрёб, вдруг оказавшийся заросшим щетиной,
Вдруг раздался негромкий, но услышанный всеми, хлопок арбалетной тетивы. Мы разом посмотрели на Миклуша, как обычно, сидевшего в своём гнёздышке на передней дуге фургона.
— Ушастый! Я в него попал! — спрыгивая на облучок, пояснил пацанёнок. — Сейчас принесу.
— Куда?! — вновь рявкнул Полусотник. — Кто тебе разрешил покидать пост? А ну марш на место! Наряд вне очереди! Распоясались!
— Есть, — понурив голову, но не забыв подтвердить получение приказа, пацанёнок ловкой обезьянкой полез обратно.
Несмотря на такой зихир, из тройки молодёжи на болото я взял бы именно Миклуша, хотя он и первый кандидат на то, чтобы его оставить в деревне вместе с Айком, молодым стражником, сопровождающим Бёдмода. С другой стороны, пацан единственный, кто умеет молнию метать, а это в нынешней ситуации, это может быть неплохим подспорьем. И с арбалетом, и с сетемётом он работает лучше, чем Гнак или Джок…
Собраться и попытаться обсудить предстоящую тактику борьбы с неоставляющими следов тварями, мы смогли, только когда наш фургон выбрался за городскую черту и в сопровождении ещё одного, в котором ехали стражники Вестара, по лесной дороге отправились в Мокрый нос. Бёдмод поначалу настаивал, чтобы мы пешком отправились, мол, так быстрее будет. Наши возражения, что у нас график сбит и день с ночью поменялся и двух суток, за которые мы доберёмся, — нам хватит, чтобы в норму прийти, он не воспринимал, и только прямое вмешательство Фолькора заставило стража охолуться.
В общем, как только фургоны выехали на лесную дорогу, я, отправил молодых спать к стражникам под предлогом, что им надо поспать, хотя бы часа три, а Бурому тяжело тащить перегружённый фургон. Миклуш было, возразил, глядя на меня жалостливыми глазами: ему надо на своё законное место, на сторожевой пост, мол, кто за обстановкой следить будет? Только тихий рык недовольного Полусотника заставил поспешить малого за приятелями. Сам Иван, усевшись на облучке, принялся осматривать и смазывать наши арбалеты. Мне, как имевшему самый продвинутый навык управления ездовыми животными, достались вожжи. Да я и не против был. Прислушавшись к своим ощущениям, понял, что зря о быке беспокоился, — наш меланхоличный Бурый, вполне способен тащить фургон со всей нашей ватагой и дополнительным грузом, особенно не напрягаясь. Агееч же, по сложившейся традиции, тут же принялся растапливать походную печь, — под сбитень и дорога кажется короче и думается лучше. А подумать есть над чем.
— Я так понимаю, вы понятия не имеете, как биться с этими тварями? — неожиданно, но так, чтобы слышно было только нам, рыкнул Бёдмод, незаметно оказавшийся рядом с нашим фургоном. И, что характерно, с большой глиняной кружкой в руках.
— Залазь давай, что идёшь рядом как бедный родственник, — буркнул я, пододвигаясь на лавке и протягивая внутрь фургона взятую у оборотня кружку. — Агееч, сбитень и на нашего лохматого друга тоже приготовь.
— Хорошо… Етить у него кружка сиротская, — удивился старик. — Может сразу котелок ему дать? А то подливать замучаемся.
— По заслугам и кружка, — показал здоровенные клыки, типа, — улыбнулся волколак. — И всё же?
Я взглянул, на продолжавшего скалится начальника стражи. На опыте мужик, — враз просёк наши недомолвки. Бесит! Несмотря на наши, вроде как потеплевшие отношения, всё равно бесит. Из-за своего упрямства. Жизненный опыт у него, несомненно, большой, вот только он из-за него ему постоянно нужно доказывать, что ты не глупее. Вот это-то и бесит. Но не успел я ответить, как из фургона высунулся Агееч.