Чего стоят их советы. Консалтинг как он есть
Шрифт:
Когда команда приступила к изучению работы Field’s, самому Маккинзи было 44 года и он являлся признанным экспертом во всем, что связано с бизнесом и наукой управления. Он был большим поклонником бизнес-ланчей и использовал их для того, чтобы иметь возможность пообщаться с любым нужным ему человеком в компании. По воспоминаниям современников, он был человеком, никогда не упускавшим шанса установить контакт, не согласным оставаться вторым хоть в чем-либо. Маккинзи был настолько уверен в своих интеллектуальных и профессиональных навыках, что применял их для решения любого вопроса.
Он был автором целого набора учебных материалов по бухгалтерскому учету. Он хотел, чтобы его студенты думали о себе не как
Он был непростой личностью. По воспоминаниям его сына, он проводил дома крайне мало времени, но и тогда детям не разрешалось отвлекать его от работы шумными играми. Почти каждую субботу он проводил в офисе и брал работу на дом по воскресеньям. Он совершенно не был похож на Санта-Клауса. Когда дети просили его о чем-нибудь, столь привлекательном в детстве, Маккинзи, который мог легко позволить себе удовлетворить любой каприз детей, обычно начинал читать им целые лекции о том, как же повезло детям жить в доме с прислугой. Игрушки и спонтанные покупки считались ненужными.
Он был полностью погружен в бизнес. И для Field’s это было важно как ни для кого другого.
Работа Маккинзи на Field’s в 1930-е годы отражает практически все концепции и стратегии, ставшие нормой для современного управленческого консультирования. Даже поверхностное изучение его тогдашней деятельности дает ощущение того, что мы присутствуем при зарождении консалтинга. Он был настолько последователен в воплощении своего плана, что оставил собственную компанию и поступил на работу в Field’s. Его опыт работы в Field’s может служить как примером для современного консультанта, так и предостережением, связанным с чрезмерным увлечением и спесью. Представьте себе, что находитесь на заседании правления Field’s в июне 1935 года, когда обстановка в Америке была гнетущей. Маккинзи и его команда закончили изучение компании и были готовы поделиться своими выводами. На этом заседании и началось то, что известно в легендах Field’s под названием «Слабительное Маккинзи».
«Руководству компании противостоял не смиренный профессор в очках. Маккинзи был высоким человеком, лысеющим и немного сутулившимся, но переполненным уверенностью в себе и фактами. В достаточно бесцеремонных выражениях он признал, что Field’s является отличной организацией с толковой финансовой структурой и хорошо управляемыми розничными подразделениями. Однако оптовое подразделение, по мнению Маккинзи, должно было быть реорганизовано. Производство текстиля или импорт можно было бы и сохранить, но от мелкосерийных или индивидуальных работ необходимо было отказаться» – так описывает происходившее история Field’s.
Макинлей и его люди не могли поверить собственным ушам. Индивидуальные заказы являлись основой работы оптового направления. Field’s делала эту работу лучше других в стране. Они резко выступили против идеи Маккинзи. Они говорили о том, что даже при необходимости ликвидации этого направления процесс должен идти медленно, безболезненно и тихо. Если бы на рынок просочилось хоть слово о том, что Field’s отказывается от выполнения мелкосерийных заказов, компании пришлось бы заплатить за это крайне высокую цену.
«Господа, – сказал Маккинзи после того, как выслушал все возражения. – Я думаю, вы примете мое предложение».
Через пять месяцев после этой встречи стало ясно, что Макинлей не собирается следовать рекомендациям Маккинзи. Однако Маккинзи не успокаивался. В конце концов директора компании решили прекратить противостояние. 9 октября 1935 года Джеймс Маккинзи получил должность главного исполнительного директора, подотчетны
«То, как я начал свою работу, совершенно не добавляло мне популярности», – позднее говорил Маккинзи. Но популярность не стояла на повестке дня. Либо вы должны были поддерживать усилия Маккинзи, либо вам следовало покинуть компанию. Для того чтобы оптовое направлении работы полностью исчезло, Маккинзи потребовалось шесть месяцев. Работу потеряли 600 сотрудников оптового подразделения и 800 сотрудников, занятых на производстве. Маккинзи получал письма с угрозами. Согласно летописи Field’s, те, кто выжил после приема «слабительного», еще многие годы говорили об этом периоде «с дрожью и стенаниями».
В ходе процесса реконструкции многое из того, что считается «активами» в биографии Маккинзи, в старомодной Field’s рассматривалось как «пассивы». Он общался с руководителями компании как со своими студентами в Чикагском университете. Его считали высокомерным, самодостаточным, а хуже всего – не имеющим представления о традициях Field’s и технологиях розничной торговли. Эту проблему хорошо иллюстрирует один анекдот. Беседуя с закупщиками шелка, он поделился с ними своим убеждением, что наиболее толковым было бы покупать шелк в период низких цен и продавать его в случае повышения цен. Закупщики не могли понять, говорит ли Маккинзи серьезно или просто шутит. Подумав, что это шутка, они дружно засмеялись. Они ошиблись. Красный от гнева Маккинзи моментально покинул зал заседаний.
С течением времени земля под ногами Маккинзи начала шататься. Стоит признать, что он превратил убыточную компанию в прибыльную, однако совершил на своем пути несколько крупных политических и деловых ошибок. К примеру, он попытался ввести в ассортимент магазина на Стейт-стрит более дешевые товары, что вызвало сильное возмущение и противодействие со стороны персонала, гордость которого была настолько уязвлена, что они охотно жаловались каждому встречному.
Действуя вопреки советам окружающих, он попытался купить трикотажную фабрику в Новой Англии, производившую низкокачественный товар. Он был вынужден отказаться от этой идеи под давлением и противодействием со стороны Стэнли Филда, одного из важных членов правления компании. Макинлей, в свою очередь, тоже устал от работы под началом Маккинзи и ушел в отставку в 1936 году. Правление напрягло мускулы и послало Маккинзи недвусмысленное послание, назначив на пост Макинлея еще одного ветерана компании Фредерика Корли, точно так же прошедшего весь путь от посыльного до члена правления. Было понятно, что новый тип лидера, ученый, не находит должного одобрения со стороны Field’s.
Но и сам Маккинзи порой принимал неправильные решения. Field’s не оплачивала заложенность по счетам в установленные сроки, что приводило к снижению ее кредитных рейтингов. Правление было разочаровано тем, что не получало в ходе своих ежегодных заседаний детальной финансовой информации. И хотя Маккинзи смог объявить весной 1937 года о прибыли в $3 млн и объеме продаж в $104 млн, проблемы только начинались. Когда правление надавило на Маккинзи и заставило рассказать о работе в деталях, оказалось, что компания в начале года произвела масштабные закупки сырья, цена на которое впоследствии начала снижаться. Шелк, купленный Маккинзи по $2 за фунт, теперь продавался по $1,58. Цены на шерсть упали с $1,05 до 81 цента. Цена на хлопок упала вдвое. Склады были переполнены, а запасы стабильно теряли в цене. Маккинзи со всей энергией погрузился в управление вопросами, в которых он, очевидно, не был компетентен, что с политической точки зрения стало основой его фиаско как бизнесмена, так и консультанта.