Чего вы хотите? (сборник)
Шрифт:
– Конечно, Степашка! Это солнышко забрало ее из блюдца на подоконнике. Воду солнечные лучики превратили в пар, и она стала облачком. Когда облачков становится много, они собираются в тучку и проливаются на землю дождиком.
– А-а, и вырастает травка!
– Пра-авильно, Степашка!
Даша накрыла голову подушкой.
Дядя Сережа уехал в начале одиннадцатого. Даша все еще не спала – нужно было поговорить с папой. Необходимо… Выждав, пока родители приберутся на кухне, мама уйдет в спальню, она поднялась.
Папа
– День четвертого февраля обещает войти в историю России как символ преемственности традиции сопротивления произволу. Номинальный фаворит президентской гонки демонстрирует разнообразие предвыборных приемов. Сохранение фигуры Владимира Чурова во главе Центризбиркома девальвирует любые шаги в направлении прозрачности выборов. Имитация массовой поддержки со стороны бюджетников обернулась конфузом для властей.
– Пап, – тихо позвала Даша, на самом деле очень боясь заговорить.
Папа досадливо или просто устало ответил:
– Ну что?
– Пап, – его тон странным образом придал ей сил, – я спросить хотела… важное.
– Ну?
– Я спросить хотела… Ты вот… ну… ты за Россию?
Папа фыркнул:
– Ты прямо как Настя выражаешься!.. – Он убавил громкость радио. – В каком смысле – за Россию?
– Ну, за Россию? Или нет?
– Конечно, за Россию. Это моя родина, как же я могу быть против…
– А почему… – У Даши в горле забулькало что-то горькое. – А почему ты пишешь такое?
– Что я такое пишу?
– Ну, что Россия пьяной валяется… ничего не может… иностранцы только…
Папа поежился:
– Где это у меня?
Даша кивнула на полку. Папа проследил за ее взглядом, приподнялся, взял ту самую книгу.
– Где?
– Ну, там первый рассказ… – Она удивилась, что папа не помнит, что сам писал. – Дай… – Нашла нужный абзац.
Папа взглянул, кивнул, лицо его слегка разгладилось:
– Это было написано в девяносто шестом году. Самое беспросветное время. Больной, бессильный президент Ельцин обманом переизбрался на второй срок. Полная разруха, нищета. И у героя рассказа такое настроение… Тем более что он совершенно бездуховный тип.
– Но написано – «я». И его зовут, как тебя.
– Кхм… – Папа, кажется, напряженно искал, как ответить. – Понимаешь, – начал медленно, – понимаешь, в художественной литературе такое случается… Это такой… н-ну, прием такой… Имитация документальности.
– Зачем?
– Как сказать… Чтобы сильнее воздействовать на читателя… А я это сделал… хотел, чтобы люди как-то очнулись, почувствовали, что все мы падаем в пропасть. Иногда полезно… Понимаешь?
– Ну, не очень… Это по-любому очень неприятно читать.
– Для этого и писалось, – папа всё больше оживлялся. – Знаешь такую поговорку: «Через тернии – к звездам»?
Даша кивнула, хотела спросить: «А где там звезды?» – но папа не дал, говорил свое:
– Есть такой поэт, патриот, Николай Зиновьев, и у него есть строки: «По-настоящему любя, я надавал ему пощечин, чтоб он скорей пришел в себя». Это он про русский народ. Его многие за это
Папа говорил и говорил, и постепенно из школьника, которого поймали на чем-то плохом, опять превратился в настоящего папу, который имеет право поучать, объяснять. И в конце концов не то чтобы убедил Дашу, а утомил… И она уже рефлекторно кивала, про себя повторяя, как бывало, когда ее ругали за двойки и тройки: «Скорей бы кончилось, и уйти».
Вот папа замолчал, его лицо снова стало жалковато-растерянным; он просительно глянул Даше в глаза и произнес:
– Понимаешь?
– Да, пап… Спокойной ночи?
– Спокойной ночи, дочка.
…Уже в кровати услышала из спальни:
«Пятнадцать клевых людей на проекте «Дом-два»,С нами Ксенья Собчак и Ксюша Бородина.На-на-на-на-на-на,На-на-на-на-на-на…»«Неужели он до сих пор не кончился?» – успела удивиться перед тем как провалилась в сон. Теплый и мягкий, спасительный.
Глава 6
Даша, конечно, читала учебники по истории, худо-бедно знала, как развивалось человечество, но действительно осознала это, только когда они классом побывали в Историческом музее: всё строится на военных победах, они – ключевые вехи истории страны. И если даже это не победы, то сражения, где было проявление массового героизма, обретена слава.
Так, наверное, везде и всегда. Благополучные десятилетия без войн остаются белыми пятнами. Жили и жили люди, и что?..
На памяти Даши Россия ни с кем не воевала, но что-то похожее на боевые действия происходило постоянно, чуть ли не ежедневно. Стоило включить телевизор или окунуться в Сеть – и сразу: тут убили, там взорвали, там обезвредили, захватили, обнаружили схрон с оружием, пресекли, предотвратили… Часто становилось непонятно, почему она сама, Даша, в жизни ни разу не сталкивалась с чем-то таким. Со взрывами, перестрелками, группами захвата.
Лишь однажды, когда были взрывы в метро, они с мамой оказались где-то рядом с по-настоящему опасным. Даже не географически рядом, а так… Ощущение было, что вот где-то здесь, и в любой момент, смерть может проглотить и их…
С интернетом понятно, там все можно, но и телевидение как бы смаковало трагедии, любой негатив. Даша долго не могла понять, почему так, почему не запрещают крутить сюжеты об убийцах, насильниках, террористах. Все эти «Чрезвычайные происшествия» и «Дежурные части». Недавно только вроде бы догадалась: показывают специально, чтобы дать людям понять, то есть большинству людей: «У вас всё более-менее в порядке, и будьте довольны. Вокруг вон многим хуже, чем вам». И дальше следовал вполне определенный намек: «Не стремитесь что-то менять, не высовывайтесь, иначе рискуете потерять свое какое-никакое, но благополучие».