Я, как все, считать привык,Что в ауле есть родник.Отчего же за водойКаждый вечер чередойХодят к роще молодойДевушки аула?Чтоб встречаться – годеканЖенихам аула дан.Что же с первою звездойПо тропинке по крутойХодят к роще молодойЖенихи аула?
Сердце, в котором нет любви…
Патрон без заряда, гнездо без орла,Ножны без кинжала, весна без тепла,Камень холодныйВ почве бесплодной —Сердце, в котором нет любви.Ветка без листьев, родник без воды,День
без предутренней яркой звезды,Тетеря глухая,Колючка сухая —Сердце, в котором нет любви.
Письмо
Нет, я не написал тебе письма,Не грыз карандаша на ратном поле.Я не открыл тебе сердечной боли,Когда плыла пороховая тьма.Мы годы проносили на плечах,Хурджуны [18] заменяя рюкзаками…И больше я не мог прижаться к маме.Отец и мать! Вы обратились в прах.Ушли однажды вы за край землиИ унесли с собой беспечность детства.Но нам мечту оставили в наследство,И мы ее по жизни понесли.Но чтобы счастья этого достичь,Мы столько перевалов брали самиИ плакали незримыми слезами,Чтоб горечь материнских слез постичь.Я помню телогрейку на двоих,Из бязи зыбкой, цвета трав пожухлых.Но гордо на работе в ней хожу я,А ты – на трудных лекциях своих.Ах, телогрейка! Чудо из чудес!Ее тепла совсем не замечали,Но на двоих делили в ней печалиИ к жизни полудетский интерес.Когда я вспоминаю о войне,Когда в те дни опять я удаляюсь,Морщинам я уже не удивляюсьИ нашей ранней чистой седине.Мой верный друг, помощница моя,Моей души вторая половина,Кричит о мире каждая морщинаИ этот крик летит через моря!О мире для детей мечтает мать…Но, если надо, встанут наши детиИ в бой пойдут, за этот мир в ответе!Вот писем не сумеют написать…
18
Хурджун – переметная сумка.
«И сладкий плод и горький плод…»
И сладкий плод и горький плодОт солнца и дождя.А я от жизни,что ни год,То улыбаюсь в свой черед,То плачу, как дитя.
«Надежды, печали…»
Надежды, печалиВосторженных летУплыли, умчали…Растаял их след.В тумане заботы,Простором дыша,По морю работыПлыву не спеша.Печалюсь, тоскуяПо светлому сну…Но вновь – не хочу яВернуться в весну.Все думы, заботыТеперь – об одном;Чтоб колос мой – плотнымНалился зерном.
«Неизлечима боль, как прежде…»
Неизлечима боль, как прежде,Но радость ждет настороже:Не много надо, чтоб надеждеЗвездой затеплиться в душе…Когда тебя в одежде чернойЯ на тропе встречал любой, —Душа брела дорогой торнойТоски и горя – за тобой.И вот сегодня траур сброшен!Скажи, о радость, – навсегда?Иль рано думать о хорошем,И не для нас зажглась звезда?И снова тучами ненастьеЗатянет звездные поля.Воспоминания о счастье,Как раны старые, болят.
«Пожалей ты меня умеючи…»
Пожалей ты меня умеючи,Дух затепли мой, как свечу,А не хлопай меня, жалеючи,Снисходительно по плечу.Ты с отзывчивою бывалостью,Проходя по ножу стези,Не унизь мою гордость жалостью,Своей
гордости не вознеси.
«Как детство мое золотое…»
Как детство мое золотое,Ты мне вернула любовь, —Жизни радость с тобоюМне стала понятна вновь.Как детство мое золотое,Ты мне вернула любовь, —Вновь мне горе любоеЛегко одолеть с тобой.Как детство мое золотое,Ты мне вернула любовь, —На подвиг любой с тобоюЯ снова идти готов.
Наставления взрослых
Предусмотрительно умныВсе люди взрослые на свете.И слышат маленькие дети:– С огнем играть вы не должны! —Грозят им взрослые ремнем: —Вы спичек в руки не берите! —Давно как возраст мой в зените,А все играю я с огнем.И строгий глас звучит с земли:– Купайтесь, дети, но без прыти!С морской стихией не шутите,В ней тонут даже корабли.А у меня в груди давно,Для жизни гибелью чреватый,Взлетает чувства вал девятый,И сердцу с ним играть вольно!Я каждой ночью, каждым днемДушой мятежной, словно парус,Всхожу на свой последний ярус,Играя дерзостно с огнем.
«Повстречайся ты мне и тогда…»
Повстречайся ты мне и тогда,Когда станет вершина седаИ последний,Пред летом в долгу,Догорает цветок на лугу.И тогда повстречайся ты мне,Когда долы с горой наравнеБелоснежными станут вокруг,Как платок твой пуховый,Мой друг.И тогда повстречайся ты мне,Когда гром загремит в вышинеИ павлиний сверкающий хвостИзогнется в подоблачный мост.Полони,очаровывай взорИ не реже встречайся ты мне,Чем гора в окружении гор,Чем звезда среди звезд в вышине.
Заветное желание
Говорит кому-то утро раннее:– Я твое заветное желание.С красным гребнем на кудлатом темениДля тебя я вырвалось из темени.И поет кому-то степь рассветная:– Я твое желание заветное,Обовью тебя травой медовою,Голову вскружу твою бедовую.Слышу голос отчего нагория:– Я твое желанье,чья историяВ небеса уходит звездной лестницей,Млечного Пути слывя ровесницей.Славя степь, зарю и горы отчие,Я и сам, как все любить охочие,Женщине не раз шептал признание:– Ты мое заветное желание!
«Хоть очи твои солнечны…»
Хоть очи твои солнечны,Да вот одна беда:Ты холодна, сокровище,Как будто глыба льда.Пройдешь по лугу вешнему,Затмишь собой цветы,Жаль, норовом, сокровище,С колючкой схожа ты.На людях – ангел кротости,И бог тебе судья,Что ты меня, сокровище,Вновь жалишь, как змея.Беда не в том, что схожа тыС узором на снегу,А что тебя, сокровище,Забыть я не могу.
Дуб и сосна
Дуб спросил соседку на вершине: —По какой, не скажешь ли, причинеТы весь год бываешь зелена?И сосна ответила: – Не скрою,Зелена я всякою пороюПотому, что вечно влюблена.
«Я, проклиная собственный удел…»
Я, проклиная собственный удел,Изгнал змею, что на сердце пригрел.И вдруг ей вслед, опомнясь, крикнул я:– Не обессудь! Вернись ко мне, змея!