Чеканное слово

Хаппалаев Юсуп Рамазанович

Ты, лукавства не тая,Обожгла меня красой.За тобой погнался я,Как охотник за лисой.Разжигая интерес,Подзадоривала:«Будь,Очарованный ловец,Понастойчивей чуть-чуть».Я мечтал тебя добыть,Сон забыл и сбился с ног,Стало сердце походитьНа оттянутый курок.Думал я: «Не проведешь:Здесь знакомые леса».Провела меня ты все ж,Как охотника лиса.

«Я каждое утро хожу…»

Я каждое утро хожуНа берег зеленого

моря,Слежу за твоим лицомВ лучах восходящего солнца.Чуть слышно шепчу волнамО помыслах сокровенныхИ вопрошаю в слезахО дальних горах и ущельях.И море опишет мнеДуши твоей ясной погоду,Мелодии песен твоих,Вчера прозвучали в долине.Я снова узнаю, что тыДуши предо мной не закрыла,Что вечна наша любовьВ зеленой памяти моря.

«Глянул – сердце занозил…»

Глянул – сердце занозил.Ноет сердце – нету сил,Как ему ни прекословь.Время лекарем слывет.Не поможет – слух пройдет,Что сильна была любовь.

«Я был молодым…»

Я был молодым,И застенчивым был,Боялся любви, как огня.Я сделался взрослым,И смелым я стал,Любовь сторонится меня.

Легенда о любви

Я слышал, украв у любви напиток,Стал парень очень хмелен,Беспечных сил ощутив избыток,Пошел, напевая, он.Пошел, но споткнулся.И капелька влагиВ шиповник была пролита…Но тотчас цветы не зарделись, как флаги,На высохших ветках куста.Так долго была здесь бесплодною почва,Она не привыкла к ручьям,И ветки забыли, как тянутся почкиК веселым, весенним лучам.Но, влаги отведав, земля молодела,Стирались морщины земли,А вот и подземные воды несмелоК иссохшим корням потекли.И корни, поверив проснувшейся силе,Тянулись за соками вниз,И веткам свой сок колдовской относили,Чтоб жизнь пробудилась и в них.Не знаю – напиток, не знаю – вода ли,Но чудо коснулось куста:Цветами колючки бесплодные стали,Вернулась к земле красота.

«Весна моя ранняя, горная!..»

Весна моя ранняя, горная!Весна…О, весна чудотворная!Цветами одела ты пустоши,Ни облачка грусти не впустишь ты,И веселы старцы, как юноши.Любимая песен не пела мнеЗимой над тропинками белыми.Теперь просыпается засветло,И солнце к нам песнями зазвано…Зима, видно, сердце ей застила.Весна! Предо мной ты ответчица.Душа моя мечется, мечется…А месяц счастливой подковоюПод небом висит, как под кровлею,И нету ни сна, ни покоя мне.

Татарник

ДевушкаВидишь: татарник постылыйВырос у наших дверей.Если влюблен в меня, милый,То увези поскорей!ПареньПьяницам не собутыльник,Ликом – отец твой седой —Светел,как будто светильник,Рядом с женой молодой.ДевушкаМачехи слышу попреки,Вновь я грешна без вины.Горько… Не раз мои щекиБыли от слез солоны.ПареньЕсли

пойдешь ты за мною,То по ночам для меняБудешь янтарной луною,Солнцем – средь белого дня.ДевушкаСкроется конь твой за кручей,Я окажусь у седла.Словно татарник колючий,Сделалась мачеха зла.

«В час полночный, душный иль метельный…»

В час полночный, душный ильметельный,Если будешь ты забыта сном,Постараюсь песней колыбельнойОбернуться под твоим окном.Если станешь в гору подниматьсяИ устанешь среди бела дня,Рядом постараюсь оказатьсяЯ в обличье верного коня.А когда жарою беспощаднойСтанет жечь тебя июльский день,Обернусь я речкою прохладнойИ листвой, бросающею тень.Обернуться в пору стужи лютойОчагом и буркой я смогу:«Потеплее ноженьки закутайИ присядь поближе к очагу!»Если же тебя подкараулитВ час лихой беда, как западня,Я тобою обернусь в ауле,Пусть беда нарвется на меня.

Слезы марьям (Ландыш)

I

Цветок, словно пять слезинок соленых,Цветок, словно пять слезинок горючих.Цветок, словно пять снежинок насклонах,Цветок, словно пять снежинок на кручах.Девушкой был мне цветок этот дарен.Девушка в сердце оставила рану,Словно сказала:«Послушай-ка, парень,Милой твоей никогда я не стану».

II

В чашечках белых весенний цветокДолго росинки хранит по утрам,Но почему – разгадать я не мог —Лаки зовут его «Слезы Марьям»?Кто она, эта Марьям, что в печалиСлезы лила?Из каких она мест?Мать ли она, молодая вдова лиИли одна из красавиц невест?Слезы Марьям, а какой – неизвестно.Может быть, той, непокорные чьиПять сыновей не вернувшихся,честноГоловы в битве сложили свои.Может быть, той, что в котел положилаГальку прибрежную и на костреКашу варила, чтоб чем – нибудь былоМалых детей накормить на заре.Или печальницы той, о которойВ песне поется:«Цветком на снегуСтала слеза ее,и белоперойВьюгой его замело на лугу».Может быть, та,что пленила Махмуда [16] ,Может быть, та, что Ису [17] родила,Выяснить это не мог я покуда, —Одноименницам нету числа.

16

Махмуд из Кахабросо (1 73–1 1) – крупнейший дагестанский лирик XIX века.

17

Иса – Иисус Христос.

III

Видно, не знала ты горский обычай,Мне подарив у вершин белопенныхЦветок, словно пять упреков девичьих,Цветок, словно пять разлук непременных.Лучше бы розу на стебле колючемИли фиалку – надежду влюбленных,Только не пять слезинок горючих,Только не пять слезинок соленых.Может, на севере вашем иначе.Может, там скажут об этом подарке:«Цветок, словно пять признаний горячих,Цветок, словно пять поцелуев жарких».