Чекист
Шрифт:
Франкфурт – это недалеко от французской границы и считался прифронтовой полосой. «Странная война» продолжалась, но здесь ее дыхание ощущалось только в районе Валдау, откуда ритмично отгружались и улетали самолеты. Благодаря Герхарду он вжился в эту роль, тот научил его летать, и было действительно грустно расставаться с ними.
Все позади, и развевающийся белый длинный шарф помахал семейству на ходу. Опять «седьмая» автострада, затем «пятая», знаменитый мост через Майн и сосновый лес между Дармштадтом и Грисхаймом. Довольно запутанная развязка, наконец Рейнштрассе и отворот на Люфтхафенштрассе. Щелчок каблуками и резкий кивок – приветствие нового командира эскадры, гешвадера. Майор Фридрих Фолльбрахт. Немного не дотянул до звания ас в Первую войну – два сбитых. Все время на вторых ролях, в эту кампанию он тоже не на фронте, а командует еще несформированной
Вольфганг передал пакет из Берлина с предписанием и инструкциями. Майор аккуратно вскрыл почту, не забыв пригласить графа присесть. Поправил монокль и углубился в чтение документа. Сорванца прислали на должность группенкоммандера с задачей создать первый ночной истребительный полк в люфтваффе. И организовать поточное обучение летчиков на этом аэродроме для таких соединений.
– Здесь стоит подпись Главнокомандующего!
– Я имел с ним беседу три дня назад, и он лично сказал, что придает особое значение скорости создания таких эскадр. Самолеты в наш адрес уже направлены, в ближайшее время прибудет и оборудование для аэродрома, самолеты-мишени, несколько бомбардировщиков, которые будут имитировать самолеты противника. Рейхсмаршал особо подчеркнул, что противник в ближайшее время может начать попытки ночью прорваться вглубь территории рейха, и наша задача – полностью исключить такую возможность. «Ни одна бомба не должна упасть на рейх!» – он неоднократно повторил это выражение.
Майора проняло. Он аккуратно промокнул вспотевший лоб безукоризненно белым платком. Через некоторое время очень вежливо закончил разговор и лично проводил графа в отведенный ему коттедж, проехав с ним на машине несколько метров по Лилиентальштрассе. Штаб гешвадера и управление аэродромом находились на этой же улице в небольшой рощице. По дороге майор указал и на здание, где будет располагаться штаб первой группы. Но люди еще не прибыли, поэтому он может выделить в распоряжение графа только денщика и повара.
Реально Вольфганг получил несколько отличную задачу: он действительно должен был помочь переоборудовать аэродром, сформировать и обучить один штаффель, расставить здесь нужных людей и опытных инструкторов, и по готовности первой эскадрильи убыть вместе с ней на побережье Балтийского моря, где приступить к созданию зоны ПВО испытательного центра Пенемюнде. Остальные эскадрильи его полка будут формироваться здесь и перелетать на остров Узедом по мере готовности. Но это маленький секрет генерал-инспектора Удета и советской разведки. «Поспеши навстречу смерти, пока твое место в Валгалле никто не занял!» Там пока всего три самолета, которые обслуживают полигон, и с воздуха он не прикрыт, только артиллерия. От скорости создания первой эскадрильи зависит всё! Ведь противник может нанести удар раньше, и тогда это место срочно займет кто-то другой. А так, ничего не нарушая и не форсируя, Удет поставит своего связника на это место и обеспечит советской разведке доступ к самому секретному объекту на территории рейха. Удет – вояка опытнейший, ас, настоящий ас. Не Мильху с ним тягаться! Вольфганг не мог числиться в его любимчиках, он пришел в люфтваффе своей дорогой и всего трижды встречался с резидентом. Во всех случаях он был исполнителем какой-то достаточно важной миссии, и заподозрить, что Крейц и Удет чем-то связаны помимо службы, было невозможно. Люди абсолютно разного круга общения.
И сейчас Удет обставил назначение фон Вольфи таким образом, что для всех не Удет, а Геринг поставил отличившегося летчика Польской кампании на ответственный участок. Герингу то, кто будет исполнять эту роль, было абсолютно все равно. Тут на руку сыграла недавняя дискуссия о том, что Крейц – «инструктор до мозга костей». Ночные бои – дело новое, и им требуется учить. А у фон Вольфи есть опыт полетов с новыми приборами. Ему и карты в руки! Флот «Рейх» еще только формируется, его структура расплывчата, но это строительство – важнейшая часть работы именно Геринга. Удет прекрасно знал время посещения ресторана Герингом и аккуратно подвел Вольфи в нужное время к нужному месту. А мысль, что фон Крейц – инструктор до мозга костей, высказал именно Геринг, о чем Удет ему напомнил в ресторане.
Сам Удет
Дело к вечеру. Дав новому денщику приказание все перенести в коттедж и привести его в порядок, Вольфи направился в офицерский гастштет попить пива с дороги, а заодно и познакомиться с местными обитателями. Насколько он понял из разговора с майором, здесь пока находится лишь наземный состав будущего гешвадера, и начинать работу придется практически с нуля. Приводов здесь нет и не было, поэтому необходимо провести топографическую привязку к местности точек расположения наземной части системы слепой посадки FuG.10. Система довольно примитивная, состоит из четырех приборов – одного передатчика и трех приемников, но не работает без земли. В нее входят радиовысотомер малых высот с приемопередатчиком в двух разных блоках и два приемника-пеленгатора фазомодулированных сигналов: один для наведения по горизонтали, второй – по вертикали. Все эти приборы выведены на три индикатора, которые показывают положение самолета относительно взлетно-посадочной полосы, правда, без учета сноса, поэтому полоса чисто условная, по направлению господствующих ветров. Чтобы ее подготовить, требуется просмотреть кучу материалов по метеорологии данного аэродрома и учитывать тип садящихся самолетов, но поправки в глиссаду делаются на самом FuG-10. В общем, работы много, и ее требуется начинать исполнять, иначе ввод затянется настолько, что исполнение можно смело переносить на пару лет, а их в запасе не было!
Городок Грисхайм совсем маленький, три на два километра, но с точки зрения авиации это столица люфтваффе, здесь она зарождалась! С этого поля взлетали знаменитые «цеппелины» и трипланы Фоккера. Здесь даже улицы носят название авиаторов. В общем, не успел граф сделать и пары шагов в направлении машины, как тут же появился немолодой уже человек в старомодном смокинге и, переспросив на великолепном «хохдойч», действительно ли он имеет честь созерцать графа фон Крейца, вручил ему визитную карточку и пригласительный билет на вечер, устраиваемый в его честь в доме баронессы фон Грисхайм. Обер-лейтенанту захотелось сесть в «Майбах» и свалить отсюда куда подальше.
– Э, человек! А где это?
– Господин граф, это в двух кварталах отсюда на Вильхельмштрассе. Перед авиашколой. Баронесса Анна ожидает вашего визита!
– Кланяйтесь баронессе, я непременно буду, если срочные дела не задержат.
Внутренне передернувшись от предложения, он сел в машину и двинулся по улице в направлении офицерского казино, которое располагалось в полуквартале от его коттеджа. Там было пусто, лишь пара фендрихов пили пиво и закусывали жареной кровяной колбасой.
– Это все? А где остальные?
– Баронесса фон Грисхайм пригласила всех офицеров к себе, какой-то граф приехал, господин обер-лейтенант, – ответил один из них.
Естественно, фендрихов туда не пускают. Делать нечего, придется ехать к баронессе. Убей бог, он не мог вспомнить эту фамилию. И почему все собрались там? Смутно промелькнуло в голове, что какого-то Грисхайма упоминал Отто фон Бисмарк. Великий канцлер Великой Германии. Вечер обещал быть томным – эта ветка истории Германии оказалась за пределами его памяти! Великолепная разведшкола! И гениальный шанс провалить все дело, которое ему поручено! Черт его подери, за каким чертом ему понадобилось тащиться в гаштет?! Стоп, видел! Ей-богу, видел! Камень на въезде! Ох уж мне эта немецкая педантичность. Стараясь изобразить полное спокойствие, Вольфганг улыбнулся фендрихам и ответил:
– Это, пожалуй, про меня! Честь имею представиться: граф фон Крейц, господа унтер-офицеры! – он приложил руку к пилотке. Медленно вышел из казино, нехотя сел в машину, понимая, что все сейчас смотрят на него. Взвизгнули задние колеса «Майбаха», разворачивая его на месте, и он понесся к тому месту, где были описаны события, происходившие на аэродроме Грисхайм в двадцатом и в конце девятнадцатого века.
Барон организовал воздухоплавательскую школу, отдав под аэродром принадлежавшие ему поля. Пять квадратных километров. Здесь работал Лилиенталь, здесь поставлена куча мировых рекордов, баронесса Анна – его жена и мама немецкого планеризма. «Ну, ты и козел, Вячеслав!» – пробормотал Вольфи, ругая сам себя, что упустил возможность в Берлине посмотреть, куда его направляют и кто здесь играет первую скрипку!