Человек без башни
Шрифт:
Ядвига разделась, сняла влажную одежду и развесила на сталактитах. Девушка положила чемоданчик под голову и улеглась на пол. Наконец-то заветное желание исполнено, чемоданчик у нее в руках. Но почему-то радости это ей не прибавило. Ядвига мучилась мыслью о том, как заплатит за ее побег Тюфяков. То, что по головке его не погладят, это уж точно. Выпустить они его не выпустят, а держать взаперти — проблемы лишние. С другой стороны, Ядвига была уверена, что Капитан, оставит пока его в живых, в качестве наживки. Нужно вытаскивать Роберт из этого гадюшника. Ее мучила мысль о судьбе поваренка Кузи.
Только на двенадцатый день «охотники» оказались у своей цели. Мальвина и ее компания, добралась до поселка в самый, что ни наесть развеселый момент. «Аборигены» захватили судно, перевозившее большой груз. Здесь было все от наркотиков, которые естественно пошли Капитану, до огромных запасов горячительных напитков. Причем напитки были настолько горячительные, а запасов так много, что в поселке не было ни одного трезвого человека. На второй план ушел скандал, связанный с бегством Ядвиги и освобождение ею Тюфякова, предательства поваренка-официанта забылось. Пьяными были не только люди, но и собаки, попугаи, даже свиньи, рывшиеся в мусорных кучах, попробовали «горючей водички».
До поселка оставалось всего ничего, когда Мальвина приказала остановиться. Прибор, указывающий, что дипломат где-то рядом, вел себя немного странно. Было понятно, что он указывает на поселок или где-то очень близко. Но вот где именно, было непонятно. Мальвина решила, что в любом случае, нужно пробраться в поселок и все там выяснить. Тем более, что в радиусе приближения, как предупреждали Бенедиктова создатели прибора (что понималось под этим самым радиусом ни Бенедиктов, ни Громила не знали), были возможны небольшие искажения. Так что, показания прибора, в рассчет решили не принимать.
— Аскольд, у тебя фотография «дипломата», с собой, — поинтересовалась девушка.
— Что?! — удивленно произнес он, — Фотография дипломата, а может тебе свидетельство о рождении или паспорт показать. Я тебе, конечно и так могу описать. Кожанный, черной кожи, размер стандартный, замок сейфовый, кодовый. Дипломат произвенден…
— Кончай придуриваться, я тебя про Тюфякова спрашиваю.
— Ая-яй, такой цинизм, в таком юном возрасте, как можно так меркантильно относиться к человеку, — произнес Бенедиктов, протягивая девушке фотографию Роберта, — тут к сожалению только групповой снимок, на субботнике в кругу, так сказать, родного коллектива. Вот этот в кепке и есть Тюфяков, — пояснил Аскольд.
— Не слепая, вижу, — огрызнулась девушка, — не найти Тюфякова в абсолютно женском коллективе мог бы только клинический идиот, а Мальвина к таковым не относилась.
Девушка внимательно вгляделась в это лицо. Нормальное, лицо, даже симпатичное, если вы любитель таких честных открытых физиономий. Помесь лица Юрия Гагарина с лицом Владислава Третьяка, такому хочется доверить свою личную сберкнижку на предъявителя, ключи от собственно мерседеса и родную жену, отправляясь в командировку. Понятно теперь, почему Бенедиктов выбрал именно его.
Собственно говоря, тем лучше, справится с таким, для опытной Мальвины труда не представляло. Так считала
— Так, я на разведку. Попытаюсь слиться с местным населением. Женщина она всегда меньше подозрений вызывает, больше доверия и прочее. Бенедиктов за старшего, Чебурек ответственный за жратву, а Громила пойдет со мной, будет связным.
Мужчины безропотно подчинились, за время короткого путешествия они привыкли выполнять все ее приказы, иначе можно было и по шее схлопотать. А смысл? Все равно от их решений ничегошеньки не зависело.
Короче говоря, когда Мальвина вышла на запыленные, дурно попахивающие улицы поселка, местные веселились не первый день. Идея Мальвины, слиться с местным население была в корне неправильной, но она ведь не знала, что этот остров в основном населяют мужчины и что в данном случае появление Громилы, Бенедиктова или Чебурека выглядело бы более естественно. Тем более, она не могла знать, о том, что первая женщина, ее предшественница, оставила в поселке о себе такие воспоминания…
Первый местный, увидевшей девушку, высказал бурное удивление, но не восторг по поводу ее появления. Его Мальвина встретила возле мусорной кучи. Грязный, нечесанный, с всклокоченной головой, в полосатых трусах, с литровой бутылкой «Мартини» — «Бьянко» он лежал рядом с такой же грязной, зачуханной свиньей. Свинья совершенно пьяными глазами уставилась на девушку и громко пьяно хрюкнула:
— Хрру-хру! — как бы выражая свое удивление появлению незнакомки.
— Ище? — едва ворочая языком, голосом передовика алкогольнго фронта, поинтересовался лежащий рядом мужик, тыкая бутылкой в рыло свинье — Пей, — ик-, только и мне оставь, — ик-, не будь свиньей.
— Эй, мужик, — позвала его Мальвина, пытаясь привлечь внимание.
— Гляди-ка…, заговорила…, — с трудом подбирая слова произнес алкаш. — А говорят, свиньи, не люди… Если свинья много выпьет качественого напитка, не пойла там какого-нибудь, то станет человеком… О! — произнес мужик такую длинную фразу и притомившись, снова хлебнул из бутылки.
— Эге-гей, товарищ! — снова позвала его Мальвина. Подходить ближе она не хотела, зловонная лужица растекающаяся от кучи, батальон мух носящийся вокруг, пьяная свинья, воняющая навозом и помоями, не вызывали желания приблизиться к этой живописной парочке.
— Товарищ? — слово в пьяном мозгу вызвало интересные ассоциации, алкаш, все так же неподвижно лежащий, произнес голосом Диогена: — Гусь свинье не товарищ… Обидно… А вот я, свинье — друг!
— Мать твою, башку поверни, — крикнула девушка, метнув в алкаша камушек, подобранный с земли. Ее терпению пришел конец.
Камушек щелкнул аккурат по затылку. Мужик ойкнул и повернулся, открыв рот, чтоб выплеснуть на того козла, который это сделал, весь поток нецензурщины, который мог сейчас воспроизвести его измученный алкоголем язык.
Увиденное потрясло. Напротив мусорной кучи стояла молодая, абсолютно лысая баба, в короткой юбке, топике и с сережкой в пупке.
— Белочка, ик, — голосом обреченного смертника произнес он, выпучив глаза.
— Мальвина, — злым голосом представилась девушка, наконец-то дождавшаяся внимания.