Человек без лица
Шрифт:
Проверить эту догадку можно было только одним способом.
Надежда достала мобильный телефон и набрала номер Маши Зубровой. Девочка ответила почти сразу.
– Здравствуй, Маша! Это Надежда Николаевна, подруга Аллы Владимировны… Помнишь, мы с тобой разговаривали утром…
– Помню… – вяло ответила Маша.
– Я хотела спросить у тебя одну вещь. Только не удивляйся, пожалуйста, мой вопрос может показаться тебе странным… Твой отец, Андрей Андреевич, умеет читать по губам?
– Да… – В голосе Маши прозвучало удивление. – Раньше… когда я была маленькой… он показывал мне это… вроде как такой фокус… Потом мама
– Потом объясню, – пообещала Надежда. – И спасибо тебе, Машенька! Ты мне очень помогла!
Тут в трубке послышалась какая-то возня, и грозный женский голос спросил:
– Кто вы и чего хотите от моей дочери? Прекратите ей досаждать!
Надежда хотела рявкнуть в ответ, что раньше надо было за девочкой следить и за мужем, кстати, тоже, но решила, что у Маши с матерью сейчас и так трудные времена, и простила Елену за резкость.
Она отключила телефон, убрала его в сумочку и пошла дальше. Ее догадка блестяще подтвердилась, и фрагменты происшедшего начали понемногу складываться в цельную картину… Нужно было додумать кое-какие детали…
В это время рядом с Надеждой остановилась большая темно-синяя машина.
– Не подскажете, как проехать к торговому центру «Робинзон»? – вежливо спросил ее водитель, опустив стекло.
– Это вон там, позади метро, – ответила Надежда, машинально шагнув ближе к машине.
– Садитесь в машину! – проговорил вдруг водитель повелительно, и тут же открылась задняя дверца.
– Что? – удивленно переспросила Надежда. – Да никогда в жизни! Да ни за что на свете!
Она попятилась, развернулась, собралась броситься наутек… Но рядом с ней, словно из-под земли, возник рослый мрачный мужчина. Он без слов схватил Надежду за локти, приподнял над землей и шагнул к машине. Надежда громко заверещала, задрыгала ногами, пытаясь зацепить своего похитителя, но тот уже втолкнул ее на заднее сиденье машины.
– Отпустите немедленно! – кричала она. – Убивают! Грабят! Пожар! – добавила, вспомнив лекцию по безопасности.
Мрачный мужчина, который втащил Надежду в машину, сел рядом с ней и ловким, уверенным движением заклеил ей рот скотчем. Потом он так же ловко надел на нее наручники.
Теперь Надежда могла издавать только нечленораздельные звуки, напоминающие мычание.
Машина сорвалась с места и быстро набрала скорость.
Впрочем, ехали они совсем недолго, всего несколько минут, после чего машина подкатила к большому зданию из стекла и стали, миновала шлагбаум и въехала на подземную парковку. Все случилось так быстро, что Надежда не успела испугаться.
Мычащую и бешено сопротивляющуюся Надежду вывели из машины, подвели к лифту. Кабина подняла их наверх (на какой этаж, Надежда не поняла). Они прошли по коридору, и Надежду ввели в большую, почти пустую комнату. В лифте она немного опомнилась и решила успокоиться и не тратить понапрасну силы.
В комнате Надежду усадили в металлическое кресло, прикрепили наручниками к подлокотнику, после чего ее спутники удалились.
Надежда осталась одна.
Некоторое время она просто злилась, злилась на всех подряд: во-первых, конечно, на похитителей (ну, это понятно), потом на саму себя – за
Для начала хорошо бы понять, где она находится…
Комната, куда привели Надежду, ничем не могла ей в этом помочь – она была практически пуста. Зато в этой комнате было окно – огромное, во всю стену, его закрывали неплотно сомкнутые жалюзи. В промежутках между голубыми пластиковыми полосками Надежда Николаевна разглядела старые дома Васильевского острова и на первом плане узнала заметно отличающийся от них современный офисный центр, тот самый, где располагалась фирма «Реноме», в которой работал Андрей Зубров и где она сама только что побывала.
Но тогда, получается… современное здание с огромными окнами – это башня Международного инвестиционно-коммерческого холдинга, которую она видела из кабинета Зуброва.
Вот куда ее привезли…
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел мрачный мужчина. Надежда узнала его – это он час назад ворвался с целой командой в офис фирмы «Реноме». Хамский такой тип. И очень опасный.
В упор взглянув на Надежду, он насмешливо проговорил:
– Значит, вы – просто клиентка? Значит, вы приходили в «Реноме» сделать заказ?
Надежда в ответ замычала.
Мужчина сорвал с ее рта скотч, Надежда откашлялась и бойко затараторила:
– Да, так и есть! Заказ на торговое оборудование… они мне скидку обещали сделать, пятнадцать процентов…
– Пятнадцать процентов? – насмешливо переспросил мужчина. – Хорошая скидка! Хотя двадцать еще лучше!
– Лучше, – согласилась Надежда. – Но двадцать они не дали… дали только пятнадцать!
– Кончай дурака валять, тетя! – резко оборвал ее мужчина. – Торговое оборудование!
– Какая я тебе тетя? – возмутилась Надежда. – Упаси бог от такого племянничка!
– А это тогда ты как объяснишь? – Он бросил на стол перед Надеждой несколько больших фотографий.
Надежда наклонилась, чтобы разглядеть их.
На снимках было окно, неплотно закрытое шторами, и в просвете этих штор – она сама, Надежда Николаевна Лебедева. На двух фотографиях она смотрела прямо в объектив невооруженным взглядом, на третьей – через бинокль Зуброва.
– И как вы можете это объяснить? – спросил ее мужчина.
– Я? Я все могу объяснить… – затараторила Надежда. – Самое главное – я ни в чем не виновата, я не сделала ничего плохого, я только хотела разобраться со смертью Алины Цыплаковой… то есть Людмилы Барсуковой…
И вдруг лицо ее собеседника изменилось. Он еще больше помрачнел, достал из кармана какой-то необычный телефон и проговорил в него, не нажимая кнопок:
– Шеф, вы должны это услышать!
Надежда замолчала, испуганно поглядывая на дверь.
Прошло несколько минут, дверь открылась, и в комнату вошел крепкий коренастый мужчина средних лет. У вошедшего было странное лицо – красивое и породистое, но какое-то неживое. На нем словно навеки отпечаталось выражение спокойствия и уверенности. Тем не менее его лицо показалось Надежде смутно знакомым. Где-то она его видела… Но вот где и когда?