Человек из ниоткуда
Шрифт:
– Нашкодил, – резко произнёс профессор, с эмоциональным выражением, на котором вновь появилось слегка, то чувство, которое у нас активировалось в прошлом – страх.
– Что случилось, Патсторс? – С тревожным интересом, спросила я.
– Только что хотел допить Джинго с бутылки, а бутылки–то нет.
– Значит – ты забыл её на траве.
– Я ж тебе поставил–оставил…
– Ну, – начала было я, и хотела сказать, что, мол – в чём проблема? Но до меня быстро дошло, что профессор имеет ввиду – возможность реализации временного парадокса под названием «эффект
– Возможно, – произнёс он и добавил: "Нужно проверить".
– Кстати, из–за этого попугайчика или кто он там, тоже могло что–то произойти насчёт исходящих временных волн.
Я взглянула на птичку. Надо искать клетку и спросить в зоологической секции, чем питаются представители этого вида.
– Да, – извини, я не подумала в тот момент вообще о парадоксах времени.
– Ну, я тоже тогда забыл, мною управляли эмоции.
– Да, какое–то негативное ощущение, но в тот же момент новое для меня, не изведанное… – Высказала я то, что до этого некогда было высказать.
– Да, у меня также, – согласился со мной напарник. – Может, это говорит о том, что проникновение в прошлое – опасно…
Мы зашли в базу данных наших сигмоидных программ, чтобы узнать, имел ли место эффект бабочки.
– И что? – Посмотрев на профессора, спросила я. – Как мы узнаем?
– Да, информация в этом случае нам не поможет, придётся опираться лишь на нашу с тобой совместную память. – Подытожил мой вопрос профессор.
– Патсторс, попробуй данные о находках, дотированных миллионами лет назад.
– Точно, – обрадовался учёный.
Он открыл через голограммер информацию о находках. Среди прочих, к нашему, толи удивлению, толи огорчению, мы увидели и нашу бутылочку. Там археолог утверждал, что данной бутылочки миллионы лет, а скептики спорили, мол, анализ показал, что она идентична бутылкам нашего времени. А тот учёный Говард Сэллин говорил о своём новом изобретении, которое сканирует предмет, на время. То есть: определяет возраст предметов, сколько им дней, лет, веков…
– Ну, всё, – выключив голограммер, произнёс Патсторс, – будем отчитываться министерству. И не забудь отнести свою птичку в зоологический сектор.
Мы связались со своим начальством из министерства и сказали, что у нас уже есть результаты по нашему секретному проекту. Нам сказали, что через пару часов соберут всех, кто в курсе проекта, и нас выслушают. Мы взяли нашу запись прошлого, для голограммера и свой излучаетль–24, и полетели на отчёт.
Когда мы зашли в зал, то обнаружили, что людей намного больше, чем мы ожидали. Это говорило о том, что нам оказали больше доверия, чем мы думали. И несмотря на то, что многие годы работы над излучателем не принесли никаких результатов, нас не отстранили от работы.
Когда нам дали слово, профессор сказал:
– Наш излучатель–24 научился фиксировать кротовины. Мы почти случайно нашли одну, и так как мы вычислили, что её временн'oй размер скоро окончится…
– Когда мы поняли, что проход сквозь время в прошлое скоро закроется, – перебила я напарника, –
Когда голограммер включился, большинство присутствующих в зале, вздрогнули. Так как мы все, как бы, оказались там – в прошлом, среди такого большого количества флоры и фауны. Конечно уже давным–давно все люди привыкли к резкому изменению локации вокруг себя, при включении голограммера. Но эта локация для них всех была неожиданная, по ощущениям.
Во время трансляции локации из прошлого, люди в зале начали вставать и ходить, рассматривая разные элементы локации.
– Вы давно в курсе о находке археологами? – Задала я вопрос залу, когда голограммер включился.
– О какой именно находке? – Спросил один лысый чиновник из министерства.
– Ну, бутылка, которая как бы современная, но пролежала миллионы лет в глине. Речь Говарда Сэллина слышали?
– Я слышала об этом 2 года назад – произнесла пожилая дама, которую я впервые видела и даже не догадывалась какое место и статус она занимает среди людей, связанных с секретными разработками. – Так это вы оставили там ту бутылку?
– Да…, – отвечала я.
– Вот, – теперь Патсторс перебил меня, – два года люди знают об этой информации, а мы нет. Понимаете что это доказывает?
– Что? – Спросили хором ещё несколько человек, присутствующих в зале, на этом секретном отчёте.
– Что мы изменили прошлое, – продолжал мой напарник. – Если бы это было не так, то мы бы тоже знали об этой находке. Понимаете?
– Это не совсем доказуемо, профессор, – высказался молодой парень объясняя свою мысль, – вы могли просто не увидеть тот файл в котором говорилось о находке, и всё.
– В принципе, вы правы, но я склонен полагать, что мы с напарницей находимся уже в изменённой, хоть и слегка, но изменённой хронологии.
Все присутствующие начали совещаться. Мы с Патсторсом вышли перекусить. А я ещё и собиралась зайти в зоологический сектор. Уточнить, что там с птичкой. Но сначала, конечно, в лабораторию.
В лаборатории нам сделали бесконтактный анализ крови, чтобы определить, какие минералы, витамины и нутриенты необходимо восполнить нашим организмам. Информацию из лаборатории передают непосредственно в столовую, и мы получаем еду, подобранную под наши потребности. Конечно, иногда люди едят по старинке, как попало, поглощая больше калорий, чем следует – но это в основном на праздники. Вот сегодня вечером, например, дома будет угощение в честь Большого Выбора дочери. Там мы не будем рассчитывать состав еды с лабораторной точностью. Но если постоянно так питаться… никакого здоровья не хватит.