Человек из ниоткуда
Шрифт:
Мне вспомнилось, что Синтия буквально на днях рассказывала, что они проходили на уроках истории. Раньше, до того, как люди научились анализировать состав пищи и делать молекулярную раскладку усвоения нутриентов, бывали случаи переедания. При этом у человека даже мог быть лишний вес. Даже болезнь такая была, ожирение. Звучит жутко, но вот было же. При этой болезни жировая ткань аномально разрастается, и талия становится больше, чем окружность черепа, помноженная на 1.5. Нам сейчас это кажется удивительным и странным, но тогда у людей жизнь была совсем другая. Жили они недолго по нашим меркам. Умирали
После бесконтактных анализов мы зашли в зоологический сектор. Сотрудников мы не увидели, но мобильный отсек с птицей был осмотрен и помечен как безопасный. Я могла его забрать после завершения собрания.
Когда нас позвали, мы получили конкретные задачи: намотать, как можно больше километров и предоставить отчёт о количестве кротовин, которые открыты на нынешнее время, и указать их размеры, естественно, во временн'oм значении.
– Будем тогда по очереди, или как? – Спросила я напарника, имея ввиду поиск кротовин.
– Можно и по очереди. Но одна не проходи сквозь кротовину. Хорошо? Переживательно спросил профессор.
– Договорились, – ответила я. Забрав птичку, я полетела домой новым путём, включив излучатель, надеясь по дороге, найти новую кротовину. Кстати, прибор наш излучал определённый вид энергии, которому ещё даже названия нет, поэтому и назвали мы его излучатель.
В этот раз я решила сделать большую петлю, включив на Сардии сверхзвуковую скорость, и полетела через Афку (Африка). Максимальная ширина по приёму сигнала о наличии кротовины, была 200 метров. Я осознавала, что это очень мало и решила потом сказать об этом своему напарнику, чтобы поработать над расширением сканирования кротовин. Флора так мелькала, что рассмотреть её было не реально, поэтому я даже и не пыталась…
И вот, почти пролетев Афку, раздался сигнал излучателя. Сардия уже была в курсе того, что при появлении данного сигнала, нужно фиксировать координаты, и возвращаться сразу к ним. Она затормозила и дала задний ход. Работая лишь на антигравитационном двигателе, Сардия зависла в 2 метрах от новой кротовины. Я стала измерять саму кротовину и фиксировать все данные в нашу программу. На этот раз размеры червоточины были совсем другие. Прошлое было всего в 103 года от нас. А размером на нашей стороне, кротовина оказалась в 2 недели, и до её "заканчивания", то есть – закрытия, оставалась одна неделя. На той стороне она была тоже примерно – одна неделя, плюс, минус – несколько часов.
Я всё зафиксировала, и полетела дальше домой. В этот раз больше кротовины мне не попадались. Было поздно уже сообщать Патсторсу о новой кротовине, и я решила это сделать завтра. Взяв с собой излучатель и мобильный отсек с птицей, я пошла в свой дом…
В столовой ярко горел свет, за столом собрались родственники – еще бы, не каждый день ребёнок совершает Большой Выбор. Когда я вошла, Синтия обрадованно прибежала ко мне навстречу.
– Привет! Отгадай, каков мой Выбор?
– Да, Аника, отгадай, что выбрала твоя дочь! – мой старший брат подошёл меня поприветствовать, забрал отсек
– Да ладно, Аника не угадает, даже я, супер–вовлечённый отец, не отгадал, что выберет Синтия. Я считал, что это будет выбор стать певицей или балериной, она всегда подписывалась на первые роли…
– Ну уж нет, я точно знала, что не актриса, не певица и не балерина, – сказала, чуть ревниво, Ивета, прабабушка Синтии. Она–то как раз и была балериной, причём, в течение 7 лет даже примой. И сейчас, в свои 92, вела балетный класс для взрослых любителей, начинающих осваивать балет. Причём, её ученики крутили фуэте не хуже профессиональных танцовщиков, хоть завтра бери в кордебалет лучших театров! Ивете немного жаль, что Синтия не пошла по её стопам, но для девочки балет – хобби, не более того.
– Не горюй, бабуля, мой сын явно хочет быть танцовщиком, – улыбаясь Ивете, сказала младшая сестра мужа, Джина, – ты ведь не только со взрослыми работаешь? Набираешь класс мальчиков на следующий учебный год? Возьмёшь Эльдара?
– Ну конечно, дорогая, о чём речь! Ему только семь, ко времени своего Большого Выбора он может и передумать, но балет это очень полезно и для общего развития. И физического, и культурного!
– Ладно, ладно, "соловья баснями не кормят", зовите Анику за стол! – моя тётя набрала заказ на домашнем "оформителе", и наш домашний робот принёс мне спагетти с морепродуктами и брокколи под сырным соусом.
– А пока ты ешь, подумай всё–таки, какой Выбор сделала Синтия. Нам интересна твоя версия, – это опять моя тётя. Все выжидательно посмотрели на меня, ожидая ответа.
– В общем, я думаю, что Синтия будет историческим биологом.
Честно говоря, сказала я это наобум. Исторические биологи – где–то наши с Патсторсом смежники. Они занимаются ископаемыми животными и по–хорошему мы должны бы брать специалистов из их отдела, когда "идём" исследовать кротовину. Именно они осматривали птицу, которую я привезла домой. Да и в общем догадка не хуже любой другой.
За столом воцарилась тишина, все смотрели на меня с удивлением и любопытством.
– Откуда ты знаешь, мама? Это именно то, что я выбрала! Тебе кто–то рассказал? Анхалия?
Глава 2. Первый человек из ниоткуда.
На следующий день, когда я проснулась, то сразу стала собираться к напарнику. Вчерашний ужин, посвященный Большому Выбору дочери, затянулся чуть дольше, чем надо, и, хотя мы все душевно пообщались, сегодня я все же немного проспала, и двигаться надо быстро.
Зайдя в комнату, где я оставила наш излучатель–24, я вновь резко ощутила то чувство, которое впервые ощутила там – в далёком прошлом. Я обнаружила, что излучателя на месте нет. Сначала связалась по голо–связи с мужем, который сказал, что он ничего не трогал. У меня сердце ушло в пятки. Излучатель могла взять Синтия. Я всегда поощряла её интерес к моим приборам и инструментам, и до сих пор это никогда не было опасным. Сейчас, когда мы достигли первого успеха с кротовинами, и даже привезли домой птичку (кстати! птичка! напоить и покормить!), ситуация изменилась, но дочери ничего объяснить я не успела. Ситуация стала по–настоящему критической.