Человек из ниоткуда
Шрифт:
Когда я стала связываться с ней по голо–связи, то контакта не было. Я зашла в свою лётку и сказала Сардии, чтобы та попробовала связаться напрямую с лёткой Синтии. Подождав примерно минуту, меня вновь охватило то ощущение – то ли ощущение страха, то ли ощущение опасности.
Одной рукой я открыла мобильный отсек с птичкой (серенькая птичка, пальцы крыла с рудиментами когтей, как у летучих мышей, но развитое оперение, довольно крупные маховые перья), насыпала ей корма и проверила воду, другой набрала Патсторса по голо–связи. Я рассказала ему свои опасения, что я вчера зафиксировала одну новую кротовину и оставила данные координат в излучателе. А сейчас, скорее всего, прибор взяла
– Профессор, у нас остались ранние прототипы? Если, да, то мы можем их доработать, чтобы мы смогли открыть проход через ту кротовину? Данные координат у меня также остались зафиксированными в моей лётке. Нужно срочно действовать, а то дети есть дети, не смотря на их навязанную нами ответственность, – обратилась я к профессору.
– Вообще–то, я предыдущие приборы разбирал на запчасти, но пару штук должны были остаться целыми. Сейчас пойду посмотрю и из того, что найду, буду дорабатывать, – мгновенно пошёл ко мне навстречу напарник.
– Лечу к тебе, – второпях произнесла я.
– Нет, нет, стой. Лети не ко мне, а к тем координатам и ожидай там возможное появление дочки с нашим излучателем–24. А также сообщи мне те координаты. Как только доработаю прибор, если получится, то сразу прилечу к тебе.
Я полетела в Афку, в нужное мне место… Прилетев и включив антигравитационный двигатель, я зависла в 10 метрах от моих, вчера обнаруженных, координат новой кротовины. Я стала ожидать. У меня–то времени есть около недели. А вот, у Синтии (если это она взяла прибор), остаётся лишь около суток, а то и того меньше, чтобы вернуться домой. Я не связывалась повторно с Патсторсом, чтобы не отвлекать его от работы над прототипом излучателя. В раздумьях я просидела не долго, около часа, и затем мне пришла мысль: почитать историю, как мы это сделали в первый раз, после возвращения из прошлого. Я зашла в общую базу данных, без голо–устройств, которая выдавала информацию текстом или в голосовом формате с картинками, если это требовалось пользователю, то есть – мне. Я сразу принялась искать информацию о появлении чего–то необычного, отталкиваясь от даты, которой, была датирована кротовина, то есть: 103 года назад. Тогда ещё не было лёток, они появились 80 лет назад, а в массовое использование, пошли 60 лет назад. И тут я вспомнила, не нашла информацию, а именно вспомнила, что давно в детстве читала, между прочим, о некоторых людях, которых называли предсказателями, так как они якобы видели летательный аппарат, который сейчас используется в наше время. И я, и многие, читавшие данную информацию, воспринимали её так, мол: эти предсказатели видели во сне эти летательный аппарат или в каком–то изменённом состоянии сознания…
Почему я об этом не вспомнила раньше? – Задала я вопрос самой себе. Возможно, это тот эффект, о котором когда–то говорил профессор, когда мы только начинали работу с излучателем, и во время работы часто болтали о теоретических моментах, связанных с парадоксами времени. Найдя в общей базе данных, ту информацию, о которой я "вспомнила", я увидела картинки – рисунки, которые прилагались к заявлению, якобы предсказателей. И на них я узнала, и свою дочь, и её трёх друзей. Видно, один из предсказателей, точнее уже – один из очевидцев, был первоклассным художником, так как я даже уже не сомневалась, что это Синтия и её друзья.
Так, а почему меня здесь нет и профессора? – Снова задала вопрос я сама себе вслух. Искусственный интеллект моей лётки, всё слышал, но высчитывая мою интонацию, "догадывался", что вопрос не ему. – Наверное потому что мы всё–таки через эту кротовину не отправимся. А возможно, мы появимся там позже, когда уже тех очевидцев,
Продолжая рассуждать, я не заметила как что–то блеснуло. Окон в лётках не было, были лишь большие экраны, на которые выводилась лишь видео трансляция из камер, которые были установлены на внешней стороне наших летательных транспортных средствах.
– Лётка вашей дочери, – произнёс ИИ Сардии.
– Быстрее установи с ней связь.
Лётка Синтии мчалась на сверхзвуковой скорости. Связавшись с дочкой, я сообщила, что я нахожусь рядом с кротовиной, и чтобы они подлетели ко мне. Изменив траекторию, лётка Синтии приблизилась ко мне. Затем остановилась и повернулась, готовясь к стыковке с Сардией.
– Открой дверь, – сказала я Сардии.
– Открываю… – Не сразу ответил ИИ моей лётки.
– Всё в порядке? – спросила я, выдвинув трап и присоединив его к её лётке.
– Ничего, – отвечала девочка, на её лице читались радость и облегчение, – Мама, я думала, что я тебя не увижу…
– Ох, Синтия, а я как волновалась! – я заключила дочку в объятия, – хорошо, что всё хорошо закончилось. Но это уже очень опасно, кроме того, вас видели люди из прошлого! Ты не представляешь себе, какие могут быть последствия!
– Видели люди из прошлого? Откуда это известно?!
– Вот смотри! – я быстро перевела изображение экрана на обратную сторону, что на внешней стороне летательной машины. Портрет Синтии рядом с её лёткой, нарисованный художником–очевидцем.
Синтия посмотрела на изображения:
– Откуда это?
– Оттуда, откуда вы сейчас прибыли, – ответила я. – Да, я знаю, что ты летала не одна.
– Да со мной Анхалия, Ровэр и Вотстон, – она махнула рукой в сторону пассажиров своей лётки.
– Пока давай сюда излучатель.
Синтия вытащила прибор и передала его мне, – ты и ребята, летите за мной, – командным тоном сказала я.
– Домой?
– Нет, ко мне на работу. Нужно будет всё тщательно проверить…
Мы прилетели на двух лётках. Я взяла излучатель и сама понесла его, а дети шли за мной. Я так испугалась, когда дочь без меня оказалась в прошлом, что теперь даже близко не хочу подпускать её к прибору. Раньше у меня таких страхов вообще никогда не было. Я никогда именно так не боялась за дочь, потому что мы живём в безопасном социуме. А вот прошлое… – прошлое опасно. Прошлое опасно не только парадоксами времени, а также людьми, которые там находятся, ведь не во все времена социум был безопасный.
То, что Синтия летала не одна, и хорошо, и плохо. Хорошо, поскольку в прошлом её подстерегало меньше опасностей, одинокий путник более уязвим, чем компания ребят. Особенно если учесть, что у 13–тилетнего Ровэра рост под два метра. Анхалии 15 лет, и она, хоть и хрупкая барышня, но весьма спортивная, лыжница и биатлонистка, о чём сообшила мне дочь. Вотстон старше всех, ему 17, он человек очень разумный и наблюдательный. Все ребята постарше Синтии, она вообще самая младшая в том биологическом кружке, где она и познакомилась с ними. Но всё же, это дети. И, случись с ними что, за это несу ответственность именно я, как взрослый человек. Который оставил излучатель–24 без присмотра.
Два мальчика и две девочки шли парами, под моим предводительством, как в армии. Увидев такое шествие профессор Патсторс, отвлёкся от работы с прототипом излучателя, повернулся полностью в сторону идущих и стал изображать удивлённый вид разными мимическими эмоциями на лице.
– Приключенцы, – начала я, обращаясь к напарнику, – уж изменили прошлое. – Представляешь? Патсторс, ты помнишь что–то о предсказателях, которые 103 года назад, якобы в трансе, видели такую лётку, которыми мы сейчас пользуемся?