Человек из пробирки
Шрифт:
– Постарайся понять меня, тезка, ведь у тебя же отлично работают мозги, - заговорил он терпеливо-серьезным тоном.
– Произошло недоразумение. Лидочка должна была встретить меня, а познакомилась с тобой. Мы с ней рождены друг для друга. Ты ей и понравился-то только потому, что похож на меня. Мы идеальная пара, понимаешь? А в тебе от меня только телесная оболочка. Ей трудно с тобой жить.
– Я понимаю, - сказал Владимир Сергеевич, все еще хмурясь.
– Вы внутренне больше подходите друг к другу. Это называете" психологической совместимостью. Но и
– Да что она, знаменитый хоккеист, чтобы ее переманивать!
Владимир Сергеевич некоторое время молчал, размышляя.
– Хорошо, я согласен на компромисс. Сделайте мне точно такую, как Лидия, и мы разойдемся.
Володя подошел к Лидочке и, засмеявшись, обнял ее за плечи.
– Ну, ну, не смотри на него такими глазами. Я тебе потом все объясню.
Он повернулся к двойнику: - К сожалению, этот вариант отпадает. По некоторым принципиальным соображениям Гончаров снял с себя божественные полномочия. Довольно одной ошибки. Да и зачем тебе именно Лидочка? Найдешь себе другую, которая оценит твои многочисленные достоинства.
Владимир Сергеевич расправил плечи и выпятил нижнюю губу, придавая лицу оскорбленное выражение.
– С какой стати я должен искать себе другую? В конце концов, я такой же человек, как и ты, даже лучше тебя. Да, гораздо лучше и полезнее для общества. Я ответственный работник, замечен в министерстве, мне не пристало изворачиваться и хитрить. Я тут навел о тебе во дворе справки и узнал, что ты работаешь чуть ли не дворником. Нечего сказать, докатился!
– И ты хочешь связать свою судьбу с этой подозрительной личностью? обратился он к Лидочке, глядя на нее с осуждением.
– Опомнись, у тебя еще есть время подумать. Я взял два билета на завтра, мы поедем вместе, а с твоей заведующей я договорюсь, чтобы тебе разрешили прервать командировку.
– Я не поеду, - решительно сказала Лидочка.
– Подумай, прежде чем отвечать.
– Нет!
Владимир Сергеевич постоял, хмуро глядя на обоих, и сказал суровым тоном, словно произнося приговор: - Все ясно. Можете продолжать свое порочное сожительство. Но имей в виду, Лидия, что развода ты не получишь.
– Ну и не надо, - сказала Лидочка.
– Все равно, я этого дола просто так не оставлю. Еще раз советую тебе серьезно обо всем подумать.
Он аккуратно надел шапку, поправил шарф и, поверлувшиеь, вышел из комнаты. Хлопнула дверь, простучали шаги в коридоре, и стало тихо.
Некоторое время Лидочка и Володя сидели молча.
Лидочка с тревогой смотрела на Володю, а тот сидел с задумчивым видом, опершись о колени прямыми руками.
– Я боюсь его, - сказала Лидочка, стараясь подавить нервную дрожь.
– Я никогда не видела его таким, он обычно такой уравновешенный, голоса не повысит. И потом, я уже ничего не понимаю. Кто он? Робот?
Володя поднялся, походил немного по комнате, продолжая размышлять. Потом сел на диван рядом с Лидочкой и ласково потрепал
– Не нервничай. Ничего он нам с тобой не сделает. Забудь обо всем, что он здесь говорил. А насчет робота ты почти угадала, только он неизмеримо сложнее любого робота. Он гомункулус, человек из пробирки.
– Кто-о?
– сказала Лидочка.
Глава 5.
История гомункулуса Колесникова
Слово было сказано - холодное и скользкое, как черняк. Лидочка почти физически ощутила, как оно вползло ей в самую душу и уютно там устроилось, вызвав смешанное чувство страха и брезгливости.
– Кто?
– механически повторила она.
– Гомункулус, искусственный человек.
– Не может быть, Володя, - ошеломленно покачала головой Лидочка. Сделать искусственного человека не:возможно!
Она все еще надеялась, что неправильно поняла Во.лодю, что он вкладывает какой-то иной смысл в слова "гомункулус" и "искусственный".
– Правильно. Невозможно искусственным путем создать полноценного человека, а урода можно. Мой двойник - урод.
– И в чем же... его уродство?
– Он лишен способности чувствовать.
– Я это знаю, - сказала, кивая, Лидочка.
– Он крайне бесчувственный человек, даже детей не любит. Но такие люди бывают.
– Тут не совсем то, Лидочка, - принялся объяснять Володя.
– Тут надо понимать буквально. Плоть, из которой состоит тело моего двойника, принципиально лишена способности чувствовать. Вернее сказать, все физиологические реакции, сопутствующие ощущению, у него есть, а само ощущение, чувство, как индивидуальное психическое переживание, полностью отсутствует. Он не знает, что такое боль, наслаждение, любовь, страх, как слепорожденный не знает, что такое цвета. Он в миллион раз совершеннее любого самого сложного современного робота и в то же время примитивнее растения, потому что растения, как и все живое, обладают способностью чувствовать.
– Какой ужас!
– пролепетала Лидочка.
– Значит, он несчастный человек, инвалид, а я...
– Ни в коем случае! В этом мы с Гончаровым давно разобрались. Несчастным можно считать лишь того, кто сознает свою ущербность. А он, наоборот, считает себя самым совершенным человеком, а всех остальных уродами.
– Вообще-то правильно, - согласилась, подумав, Лидочка.
– Он действительно добрых и чувствительных людей считает уродами. Говорит, что они естественные отходы развития и что будущее за такими личностями, как он.
– Вот видишь! Это тяжелая ошибка, что он появился на свет, но мы тут не совсем виноваты. Нужда заставила. Помнишь, я говорил тебе о Юрии?
В этот момент в прихожей снова зазвенел звонок.
– Гончаров, - сказал Володя, вставая.
...Вошли Володя и его друг-хирург. Гончаров был в расстегнутом пальто, без шарфа и вид имел слегка взъерошенный. Видно, Володя поднял его с постели своим телефонным звонком, и он очень торопился. Он поздоровался с Лидочкой, как со старой знакомой, совсем не удивившись, что она здесь, и сел на стул.