Человек из пробирки
Шрифт:
– Говорите, не стесняйтесь, - подбодрил Володю Соселия.
– Чего теперь скрывать?
– Хорошо, попробую, - сказал Володя.
И он стал рассказывать - обо всем, о чем уже говорила Лидочка, только подробнее и точнее. Говорил он неторопливо, уверенно, как говорят на хорошо знакомую тему. Во всем его облике, манере держаться - спокойной, без жестикуляций - было столько искренности, что даже самый отъявленный скептик поверил бы, что все это хоть и странная, необычная, но все-таки правда. Некоторое время Лидочка следила за его рассказом, а потом, поняв, что ничего нового не услышит, стала наблюдать за присутствующими.
Капитан сидел с невозмутимым видом человека, которого
Но больше всего Лидочку насторожил, даже напугал Владимир Сергеевич. Он стоял у стены, неподвижный, как памятник. Глядя на него, можно было подумать, что это восковая фигура, а не человек, пусть даже искусственный. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Могло показаться, что он совершенно равнодушен к происходящему, но Лидочка по опыту знала, что он все внимательно слушает и в мозгу его сейчас идет напряженная работа. Ей даже почудилось, что она слышит, как в голове его тихо вращаются колесики, постукивают рычажки, вычисляя, сравнивая, анализируя...
– Ну что ж, картина ясна, - сказал Соселия, когда Володя кончил говорить.
– Все выглядит вполне правдоподобно. Остается выяснить, кто ваш друг.
– А вот этого я вам сказать не могу.
– Почему?
– поинтересовался Соселия.
– Потому что не хочу впутывать его в эту историю. Да и все равно ничего нового вы от него не узнаете.
– Почему не узнаем? Он расскажет нам, где находится эта ваша волшебная ванна, и все станет на свои места.
– Волшебной ванны больше не существует, вынужден вас разочаровать, сказал Володя.
– Вернее, она используется no своему плановому назначению, как записано в теме, то есть для консервирования удаленных органов. Вся аппаратура для изготовления копий уничтожена.
– Как уничтожена? Буквально?
– Буквально. С помощью гидравлического пресса на базе вторцветмета. Я сам отвозил ее туда.
Соселия скорчил смешную гримасу.
– Вы с вашим другом что, сумасшедшие?
Володя пожал плечами.
– За себя ручаться не могу, меня еще в институте считали сумасшедшим, а мой друг совершенно нормальный человек. Просто у него очень развито чувство ответственности.
– Боится отрицательных последствий от своего открытия?
– догадался следователь.
– Именно так.
– Чего же он боится?
– Есть чего...
– Да чего, чего?
– вскидывая руки, почти закричал Соселия. Он во все глаза смотрел на Володю, словно и впрямь считал его сумасшедшим.
Тот усмехнулся.
– Боится, что не утвердят докторскую на тему "Гомункулусы и их применение в народном хозяйстве".
– Вот оригиналы, а?
– сказал Соселия капитану.
– Сделали открытие и молчат. Первый раз такое слышу.
– А может быть, никакого открытия и не было, раз молчат?
– Тогда предложите какую-нибудь другую версию, объясняющую наше сходство, - сказал Володя.
– Я в свое время думал об этом, рассчитывая как раз на такой случай, но ничего путного не придумал. Если вы сумеете придумать, то я немедленно отрекусь от всего, что вам здесь рассказал.
Соселия рассматривал Володю с острым любопытством и, как показалось Лидочке, дружелюбно.
– Хорошо, - сказал он и в самом деле дружелюбным тоном.
– Допустим, что открытие есть. Но почему вы берете на себя ответственность решать, вредно оно или нет? Пусть ученые решат этот вопрос. Сообщите
– Да ну, не стоит, - сказал Володя добродушным тоном.
– Зачем беспокоить занятых людей? У них своих дел по горло.
– Это вы серьезно?
– удивился Соселия.
– А если мы сделаем обыск в вашей квартире?
– Бесполезно, ничего не найдете.
Соселия хмыкнул п сказал капитану, показав ладонью на Володю: - Вот поговори с таким! Ничего не боится.
Тот молчал, барабаня пальцами по столу, и смотрел на Володю. Оба представителя власти были явно обескуражены твердостью Володи.
В этот момент Стулов, молча следивший за разговором, поднял руку.
– Разрешите мне?
– Пожалуйста, - сказал Соселия.
– Говорите все, что вам известно по этому делу.
Стулов поднялся, закинул руку за спину и, откашлявшись, солидно заговорил.
– Товарищи, здесь надо разобраться в главном. Как специалист по автоматическим системам, я мог бы оказать вам помощь в качестве консультанта. Вы точно установили, что имеете дело не с близнецами?
– Абсолютно точно, - сказал Соселия.
– У них совпадают не только отпечатки пальцев, но даже шрамы на локтях.
– И вы не можете найти никакого другого объяснения такому сходству?
– Пока нет.
– Ну что ж, в таком случае я должен сообщить, что современная наука допускает возможность создания искусственных существ. В этом направлении работают сейчас кибернетики и биологи. Подходы у них разные, но цель, в сущности, одна, потому что живой организм - это то же кибернетическое устройство, только гораздо более сложное...
Он сделал паузу, следя за выражением лиц сидящих за столом.
– Продолжайте, - кивнул капитан.
– ...более того, зная Владимира Сергеевича Колесникова как высокоодаренного инженера, я вполне могу допустить, что он мог спроектировать ванну для биокопирования, с помощью которой был изготовлен двойник.
– Что это он несет?
– пробормотал Володя.
– И знаете, почему я поверил в такую поистине фантастическую возможность? Поверил, не будучи знаком с деталями?
Стулов остановил взгляд на капитане.
– Почему?
– спросил тот.
– Потому что это единственно разумное объяснение странных аномалий в поведении Колесникова, которые появились у него за последний год нашей совместной работы. Посудите сами. Мы разрабатываем проект государственной важности. Инженер Колесников работал над одной из его тем, работал с большим энтузиазмом, сформировался у нас как конструктор, быстро пошел на повышение и стал руководителем конструкторской группы, стал соавтором двух изобретений. Его портрет висел на доске Почета. И вдруг последний год его как будто подменили. Он выступает с резкой критикой проекта, совершенно, замечу, безосновательной, скандалит, пишет жалобы. Потом без всякой видимой причины успокаивается и становится прежним Колесниковым - деловым и серьезным. Так продолжается некоторое время - и вдруг новая вспышка. Он сочиняет целый трактат против проекта, уже одобренного компетентными специалистами и подписанного в высших инстанциях. Неделю назад он отнес свое сочинение в редакцию одного научного журнала. Я имел возможность познакомиться с этим сочинением и как специалист могу заявить, что это чистейшей воды графомания, поделка озлобленного дилетанта, жаждущего славы борца за народные интересы, а в действительности обыкновенного карьериста. Написать такую безграмотную работу настоящий Колесников не мог и вести себя так не мог. Это делала его копия, которую он, по-видимому, в качестве эксперимента временно поставил на свое место.