Человек из пустыни
Шрифт:
— Ну, что ты такое говоришь! — проговорил король с ласковым упрёком. — Ты моё счастье… Только ты и согреваешь меня в этой жизни. Я безумно рад тебе.
— Тогда почему ты так со мной…
Раданайт не дал Лейлору договорить, накрыв его губы пальцем.
— Потому что я король, — сказал он строго, но в уголках его глаз пряталась улыбка. — Так, как разговаривал ты, с королём нельзя разговаривать. Да ещё при посторонних… Когда мы наедине, можешь говорить и делать всё что хочешь, быть моим господином и повелителем — я не возражаю. Ты и есть
Раданайт действительно опустился на колени, взял руки Лейлора и запечатлел на запястьях по поцелую. Лейлор ощутил в животе щекотную сладость: сам король стоял перед ним коленопреклонённый! Окончательно рассеивая жутковатое впечатление, произведённое им на Лейлора пару минут назад, Раданайт подхватил его на руки и уселся с ним в кресло у камина.
Через десять минут Лейлор грел похолодевшие руки о кружку с горячим асалем, сидя на коленях у Раданайта. Кабинет был погружён в уютный полумрак, сгущавшийся под потолком и в углах. Отблеск пламени в камине тускло озарял тёмно-красный ковёр, такого же цвета мебель, тяжёлые бордовые занавеси на высоких окнах, золотую лепнину и золотой орнамент на бордовом фоне стен.
— Родной, они всего лишь делали свою работу, — сказал Раданайт мягко. — Конечно, они немного переборщили, но в вопросах безопасности всегда так: лучше перестраховаться, чем недоглядеть.
— Мне сделали больно, — всхлипнул Лейлор, рассматривая в бордовом полумраке свои синяки. — И допрашивали, как будто я преступник. Это было так унизительно!
— Разве ты не знал, что ко мне нельзя прийти просто так, радость моя? — вздохнул король. — Ко мне даже министры приходят по предварительной записи, если только я сам их не вызываю.
— Я думал, я для тебя важнее всех министров… — Лейлор утёр нос и отвёл взгляд в тёмный угол бордового кабинета.
Раданайт повернул его лицо к себе за подбородок.
— Конечно, важнее, моё солнышко, — сказал он ласково. — Но таков уж порядок. Разве сложно было предупредить меня? Я бы дал охране распоряжение, и тебя бы сразу пропустили. Тебе ещё повезло, что я сегодня был здесь. Если бы меня не было в Кабердрайке, неизвестно, сколько бы тебя продержали.
Лейлор уткнулся ему в плечо.
— Это был кошмар, — простонал он. — Я всё ещё не могу прийти в себя.
Король нежно потрепал его по волосам.
— Ничего, сейчас принесут ужин. Поешь и успокоишься… Ты проголодался?
— С самого утра ничего не ел, — пожаловался Лейлор. — А они не дали мне даже стакана воды.
— Бедный ты мой, — проговорил король со вздохом. — Глупенький. Что же с тобой делать? Может, дать тебе специальный пропуск? Нет, сделаем так: я познакомлю с тобой начальника моей охраны.
Он отогнул манжету, нажал кнопку и сказал в браслет:
— Начальника охраны ко мне. В Бордовый кабинет.
Суровый начальник охраны, допрашивавший Лейлора с таким усердием, явился по вызову незамедлительно. Застыв по стойке «смирно», он отрапортовал:
— По
— Вольно, — сказал король.
Начальник охраны чуть расставил ноги и заложил одну руку за спину. Раданайт, легонько взяв Лейлора за локоть, подвёл к нему и сказал:
— Я не стану объявлять вам выговора за то, что задержали моего гостя, К'оркоран. Вы действовали по инструкции, претензий к вам нет. Но я прошу вас в будущем всегда пропускать этого гостя в любое время, даже если он придёт без предварительной записи. Вам нужно будет только доложить мне о его приходе. Ни в коем случае не задерживать, не спрашивать цель визита, выполнять его просьбы — если только они не будут идти вразрез с вашими должностными инструкциями. Разумеется, при его нахождении на вашей территории обеспечение его безопасности должно осуществляться вами в том же объёме, что и относительно меня. О вежливом обращении я уже не говорю. Вам всё ясно, Коркоран?
Отдающий распоряжения голос короля был ровен, сдержан и строг, в нём чувствовалась спокойная властность; этот тон нравился Лейлору почему-то не меньше, чем нежный и любящий, которым Раданайт говорил с ним наедине. Начальник охраны Коркоран снова вытянулся в струнку.
— Так точно, ваше величество!
Через десять минут после его ухода в Бордовый кабинет подали ужин. Лейлор завтракал уже больше двенадцати часов назад, кроме того, пережил напряжённый, полный стрессов день, и вполне естественно, что он испытывал зверский голод. Ужин был превосходен, и Лейлор со здоровым аппетитом набросился на него, не слишком заботясь о том, как это выглядело со стороны. Раданайт сам почти ни к чему не притронулся, зато выпил две полных рюмки маиля и в течение всего времени, пока Лейлор ел, не сводил с него взгляда. Лейлор в конце концов смутился.
— Извини, — пробормотал он, проглотив. — Ужасно хочется есть.
— На здоровье, моя радость, — улыбнулся король. — Кушай, не стесняйся. Бедный мой ребёнок… — И он нежно поцеловал Лейлора в висок.
Ночь Лейлор провёл во дворце — в объятиях Раданайта. Хоть он был и не искушён в том, что касалось близости, но всё же замечал, что король в постели был, что называется, спринтером. Его отличала неистовая страсть, нетерпеливость и напор, он пил наслаждение залпом, тогда как Лейлору хотелось бы посмаковать его подольше, но сказать об этом он постеснялся. Но как бы то ни было, ночь любви состоялась, и Лейлор после всех своих мытарств был счастлив. Его безумная вылазка увенчалась успехом: он достиг заветной цели, добился своего; за приз пришлось пострадать, но оттого он становился ещё слаще.
— Рано утром я вылетаю на Эа, — вздохнул Раданайт, зарываясь губами в его волосы надо лбом. — Так что понежиться в постели нам не придётся. Впрочем, ты можешь поспать, а я отдам распоряжение, чтобы тебя доставили домой.
Лейлор застонал, потёрся подбородком о его плечо.
— Тебе обязательно лететь туда? А вместо тебя полететь никто не может?
— Нет, милый, это поездка государственного значения, — ответил Раданайт со смешком. — Никем прикрыться я не могу, я должен быть там лично. Государство — это я, детка. Я ответствен за всё, что в нём происходит.