Человек, который рисовал миндальные деревца
Шрифт:
Мы вышли за ворота. Улица была пустынна. Вдалеке лаяла собака.
– Вы обещали мне написать эту историю, мосье Руайан, - сказала она, подумайте об этом.
–
– Это еще что значит?
– То, что делали и продолжаете делать вы, незаконно. Вас за это накажут. Может, все-таки, зашифровать имена?
Это была моя последняя попытка.
– Никоим образом! Все должно быть названо своими именами. Прежде всего этот бандит Аласян.
– Но сами-то вы, мадам...
– Что "я"?
– Если вас и в самом деле осудят...
– Ах, мы все так быстро стареем... Вы даже и не представляете, сколько из этих дам уже умерло. За ними последуют другие... будем надеяться, что очень скоро и я.
– Вы не должны так говорить, - ответил я.
– Пьер умер, - сказала
Голос ее становился все глуше. И вдруг - зрелище было поистине фантастическим - уродливое, трагическое лицо Марии Мондрагон при слабом свете, который падал из нескольких освещенных окон в темноту, на нас, вдруг стало цветущим и соблазнительным, будто лицо хорошенькой, молодой девушки, какой она была в свое время. И голос ее звучал тепло и нежно, когда она сказала:
– И пусть даже у него было много женщин, сто, двести... за всю свою жизнь он любил только одну - меня. Это я была его Аннабел Ли.